|
Роман "Земляничные человечки" / доступные ссылки выделены жирным шрифтом /
В начале января 2021 года я закончил книгу "Земляничные человечки" (11,93 авторских
листов) и сейчас нахожусь уже на середине написания чернового варианта нового
произведения "Недосказанные сказки на ночь". Действие романа, написанного в феврале 2014, июне - августе, декабре 2020 и январе 2021 года происходит в течение нескольких весенних дней в небольшой Подмосковной деревне. На фотографии справа (всегда очень любил смотреть на снимки, где нет чего-то постановочного, а всё выглядит именно таким, как есть на самом деле, что, наверное, по большей части, как раз и возможно, если речь идёт о людях, только со спины), сделанной моей женой Викторией осенью 2019 года, я запечатлён в Московской области, идущим за грибами с младшим сыном Никитой. Эти места и стали прототипами местности, описанной в произведении - справа находится деревня, где как раз вполне могли произойти подобные события, а где-то впереди - те самые земляничные поляны. Книга расскажет о том, как городская девочка приезжает весной в деревню, где становится участницей странных и необъяснимых событий, которые постепенно поглощают её родителей, друзей и вообще всех окружающих людей. Они не умирают, но становятся совсем другими, отчего всё выглядит ещё ужаснее и безысходнее. Алёне предстоит попытаться разобраться в происходящем и всеми силами противостоять Земляничным человечкам, чтобы постараться не потерять в этой неравной борьбе хотя бы саму себя.
Хочу поблагодарить вас за отзывы о первой главе произведения, которая, как и раньше, доступна ниже - в том числе, они натолкнули меня на ряд представляющихся интересными идей для плодотворной работы (8 глав за 2 недели) над книгой "Недосказанные сказки на ночь".
__________________________________________________________________ Ознакомительная глава "Новые друзья" Это была весна, которую невозможно забыть потому, что умерли её родители, близкие и друзья. Возможно, это произошло даже с ней самой – относительно этого Алёна уже ничего не могла сказать наверняка. Даже теперь, когда с той поры минуло почти два десятка лет, и она давно перестала быть той маленькой, смешной и восторженной девятилетней девочкой. А ещё той весной она познакомилась с Земляничными человечками. - Посмотрим, нету ли их за печкой? Громко гремя тарелками, опасливо сказала бабушка. Родители, неопределённо пожав плечами, настороженно и печально переглянулись, а Алёна заинтересованно спросила: - А кто там должен быть? Котята? - Нет, конечно, глупая. Мурзик у меня один. Валентина Андреевна, неуверенно улыбаясь, покачала головой: - Земляничные человечки. - Ой, а кто это? - Те, кто всегда поступают, как хотят. Девочка тогда не поняла ответ бабушки, а та на все её дальнейшие заинтересованные расспросы, просто безнадёжно махнула скрюченной рукой. Конечно, Алёна посмотрела за печкой, под кроватью и даже за шкафами, но там никого не было. - У пожилых людей – свои причуды. Неприятно усмехаясь, сказал ей чуть позже папа, задумчиво добавив: - Нам их не понять. Может, оно и к лучшему. - Так ты думаешь, что их совсем нет? Разочарованно протянула девочка, и её голос отчётливо дрогнул: - Мы могли бы с ними играть или ещё что-то такое. - Боюсь, тебе придётся ограничиться обыкновенными подругами, а не разными выдумками, какими бы милыми они не казались. Строго ответила мама, протяжно вздыхая: - Если ребятня, конечно, вообще здесь появится. - Обязательно кто-то привезёт детей в деревню по такой-то замечательной погоде. Уверенно сказал папа, но в глазах его сквозила отстранённость: - Весна нынче выдалась на славу. Думаю, что на открытых пригорках уже вполне может быть спелая земляника. - И там же встречаются Земляничные человечки, да? Восхищённо подхватила Алёна: - Не дома за печкой? - Выбрось эти глупости из головы, дочка. В голосе мамы послышалось раздражение и странная обида: - Ты уже взрослая девочка. Постарайся провести время интересно и с пользой. А бабушка много чего странного говорит – просто не обращай внимания. - Мы же совсем скоро увидимся? Алёна неуверенно взглянула на родителей, и почувствовала, как на глаза начинают наворачиваться слезы, появляющиеся каждый раз, когда она думала об их скорой разлуке: - Вы ведь не забудете обо мне? - Разумеется, нет. Что за глупости? Папа быстро отвернулся, и рывком открыл багажник машины: - Просто немного потерпи, и всё будет, как раньше. - Да. Нам тоже это не очень нравится, но так всё складывается. Мама говорила, словно пыталась убедиться в чём-то именно себя: - И так будет лучше для всех. Деревня, весна. Всё пройдёт отлично. В этот момент они оба повернулись к Алёне и, взявшись за руки, виновато заулыбались. Но, по крайней мере, они были живы. А что теперь? Да, она может в любой момент поднять трубку и позвонить, услышав на другом конце настороженное: - Да? Это ты, дочка? Только зачем? Быть может, для всех остальных, ничего и не поменялось. Но только не для Алёны. А снова возвращаться к Земляничным человечкам ей не хотелось. Ведь речь шла не о каком-то глупом детском кошмаре, а, какой бы невероятной она не казалась, но правде. - Хорошо. Я буду ждать вас. Очень -преочень! Ответила тогда Алёна, и, почувствовав крепкие объятья родителей, некоторое время отстранённо слушала быстрые сбивчивые слова бабушки, но ничего уже не понимала. На самом деле, она просто чувствовала себя несчастной, брошенной и, наверное, непередаваемо другой. В какой-то момент, глядя сквозь слёзы на размытые образы родителей, она даже не поверила, что это именно они. Если разобраться, то просто чужие люди. Знакомые? Несомненно. Но вот всё остальное было мрачным и неясным. Как та картина, которой они в прошлом году так восхищались, и даже повесили на самое видное место в коридоре. Алёна назвала её «Тёмная Сицилия». Она никогда не любила рисовать, особенно, когда много раз слышала от родителей только то, что люди у неё получаются «словно уроды». А в тот день они её за что-то сильно отругали – сейчас уже было, разумеется, и не вспомнить, только речь шла точно о чём-то несправедливом. Но, когда Алёна упала на кровать, и хотела привычно выплакаться, у неё впервые ничего не получилось. Тогда она уселась за стол, и даже нарочно резко придвинулась на стуле, чтобы болезненно удариться ногой. Но слёз по-прежнему не было. И тогда ей вдруг неудержимо захотелось вылить из себя всё накопившееся отчаяние в обыкновенный рисунок, но только без человечков. И впервые у Алёны даже не возникло вопроса – что именно изобразить? И так ясно, что должны быть дома, Этна и, разумеется, только чёрный и красный карандаши. Никаких фломастеров, которые расползаются по листу грязными пятнами и сразу создают какой-то неопрятный и детский вид. Почему именно Сицилия? Всё просто – прошлогодняя поездка на берег Ионического моря с родителями, произвела на девочку прямо-таки несгладимое впечатление, в том числе, потому, что, как говорил ей папа, «это была твоя самая первая заграница». Поэтому, о чём бы теперь не заходила речь, Алёна прежде всего вспоминала Сицилию и, кажется, могла в деталях описать каждый день из двух прекрасных недель, проведённых в этом очаровательном месте. Хотя иногда, девочка была в этом совершенно уверенна, ей снились кошмары именно об Италии. Но, когда она с криком просыпалась в темноте, то ничего не могла вспомнить, кроме грохочущего голоса, выбрасывающего из величественной горы клубы густого дыма и камней: - Мы ждём тебя здесь! Бери их с собой! О чём говорила Этна? Сколько Алёна не думала, так ничего толком в голову и не приходило. Или она просто боялась заглянуть в себя чуть глубже? - А мы поедем туда же в этом году? Затаив дыхание, спросила девочка родителей в Новогоднюю ночь, держа в руках большую красочную коробку с подарком. Ей почему-то казалось, что там непременно будут билеты в Сицилию, вместе с проставленной в её загранпаспорте визой – во всяком случае, именно об этом она очень просила Деда Мороза перед сном в последние дни, рассчитывая и на помощь Снегурочки. Но в коробке оказался только очень милый динозаврик на дистанционном управлении, который, к удивлению родителей, оставил Алёну совершенно равнодушной. - Как получится, дочка. Посмотрим. Неопределённо ответила мама, бросив быстрый взгляд на папу: - Может быть, лучше даже провести всё лето в деревне. Тебе там понравится. - Ну, а в следующем году? Чуть не плача, безнадёжно поинтересовалась Алёна: - Или через год? Ведь поедем же? Девочке почему-то показалось чрезвычайно важным получить от родителей какой-то конкретный ответ, пусть и на очень долгий срок. Тогда она сможет отметить это в своём электронном календаре и запустить обратный отсчёт времени, с нетерпением ожидая такого желанного и замечательного события. Однако, родители так ничего внятного ей и не ответили, заставив удовлетвориться словами «там будет видно», «может быть» и «постараемся». - Эй, не унывай. Слышишь? Ободряюще сказал папа, с усилием относя в сторону потрескивающую и шатающуюся секцию старого деревянного забора, чтобы вывезти со двора машину: - Ты же у меня молодец. Справишься? - Наверное. А вам точно нужно ехать? Всхлипнув, спросила Алёна, и, пока дожидалась ответа, почувствовала крепкие объятия, из которых не хотелось никогда высвобождаться. Возможно, ей что-то отвечали, но всё вокруг вдруг расплылось и потонуло в неопределённом шуме, сменившимся удаляющимся рокотом машины родителей. В этот момент девочка обнаружила, что стои’т, крепко прижавшись к неровным доскам забора и зачем-то старательно мусолит языком головку ржавого гвоздя, неприятно тыкающегося в губы. Только это было неважно или даже казалось чем-то, способным всё вернуть. Вот сейчас у машины вспыхнут красные огни, она резко развернётся и помчится назад, чтобы взять с собой и её. Но родители просто удалялись, постепенно скрываясь вдали серпантина, тянущегося вдоль кажущегося бесконечным поля, зияющего ярко-чёрными прогалинами. А ещё справа кто-то был, и, не успела Алёна осознать, что это мальчик, наверное, немного старше неё, как он неожиданно закричал писклявым и задиристым голосом: - Ты у нас дурочка! А потом быстро убежал, скрывшись в больших лопухах над откосом. - Почему я такая? Удивлённо и заторможено прошептала девочка, а потом понуро побрела в сторону дома, из двери которого нетерпеливо выглядывала бабушка, беспокойно спросившая: - Ты под коврики заглянешь? - Куда? Алёна замерла, растерянно хлопая ресницами. - Ну, я хотела их выбить, только они могут быть там. - Кто? О чём ты? - Земляничные человечки, конечно. Валентина Андреевна сокрушённо и шумно вздохнула: - Они могут оказаться, где угодно. А я уже старая, плохо вижу. - Думаю, что ничего там, кроме пыли, нет. Чувствуя себя всё более несчастной, пробормотала девочка, и, разумеется, была права. Потом она много раз заглядывала во все места по дому, где, как предполагала бабушка, могли прятаться Земляничные человечки, но ничего не находила. Хотя, не скрывая этого, очень надеялась, что они всё-таки не выдумка, а немного позже была бы просто счастлива, окажись всё с точностью до наоборот, лишний раз подтверждая расхожую истину о том, что человек неизменно состоит из противоречий. Ей казалось, что они обязательно однажды найдутся и почему-то непременно будут приторно пахнуть сладкими ягодами и, разумеется, липнуть не только друг к другу, но и к разным предметам. Поэтому вряд ли смогут быстро удрать, и у Алёны будет достаточно времени, чтобы не только их рассмотреть, но и попытаться познакомиться или даже подружиться. Наверняка они должны понимать человеческую речь, ведь просто хватать кого-то – разумеется, некрасиво. Впрочем, если на то пошло, она была готова и на это. - Где вы? Я хочу только подружиться... Часто бормотала Алёна, нарочно оттягивая момент открытия очередной дверцы шкафа или старой коробки, заклеенной пожелтевшей сморщенной бумагой: - Мы славно сможем играть вместе. Бабушка неохотно что-то рассказывала внучке о Земляничных человечках, хотя постоянно к месту и не очень упоминала. Однако, пылкое воображение девочки успело уже нарисовать всё само. Или она действительно где-то их мельком видела, просто забыла? Как часто бывает в детстве, разобрать это уже было невозможно. Да и имело ли значение? Ведь их красненькие, похожие на большие ягоды, тела и зелёные резные воротнички-листики очень гармонировали с тем, что вполне могло быть правдой. Вот только с лицами и ручками-ножками у Алёны возникали проблемы. Каждый вариант казался ей каким-то нелепым и, наверное, недостойным настоящих Земляничных человечков. Может быть, мама с папой и были правы в том, что, когда дело касается изображения людей, у неё выходят только одни «уроды»? А утром следующего, после приезда в деревню, дня, бабушка, убедившись, что внучка плотно позавтракала и, несомненно, раздумывает – как бы интересно провести день, сказала: - Ну, что, милая? Как ты себя чувствуешь? - Хорошо. Спасибо. - Вот и ладно. Сходи, прогуляйся-ка. - Но куда? Я же тут ничего не знаю… Упавшим голосом ответила Алёна, представляя, как она в одиночестве бродит по двору. И от этого почувствовала себя совершенно потерянной. Этот нехороший настрой усугубляло то, что родители, как обещали, вечером так и не позвонили. И, несмотря на все увещевания бабушки о том, что, наверное, они так устали с дороги, что «сразу завалились дома спать, забыв обо всём на Свете», девочке казалось, что дело здесь в чём-то другом. Сформулировать для себя это как-то точнее она не могла, но чувствовала, что в их семье всё стремительно меняется. Когда папа в последний раз целовал маму или говорил, что любит её? Вспомнить было сложно и это приводило в отчаяние. А вот задерживаться по разным поводам на работе они стали явно намного чаще, чем раньше. Причём, делали это оба. Однажды же папа вообще не пришёл домой ночевать – в первый раз на её памяти, но мама почему-то не устроила ему грандиозный скандал, как ожидала Алёна, а была молчаливой, отстранённой и много плакала. - Что всё это может значить? Опасливо делилась девочка со своей лучшей школьной подругой Тамарой: - Они разлюбили друг друга? И та, к сожалению, не спешила развеять опасения Алёны. - У нас всё будет в порядке. Такой ответ дала мама, когда девочка попыталась очень осторожно затронуть эту тему, но, за прошедшие полгода, Алёна не видела каких-либо изменений к лучшему. Пожалуй, всё стало даже хуже – словно такая ненормальная атмосфера в семье приобретает силу привычки, или данности. Но ведь это всё напускное – как в тех сериалах, что так любила смотреть мама, кажется, забывая в такие моменты обо всём. А они – настоящие, и ничего подобного быть не должно! - А ты пока сходи туда, на задний двор. Валентина Андреевна начала подталкивать девочку подрагивающими руками к двери: - А потом кое-кто к нам придёт. - Родители? Уже? Встрепенулась Алёна, не веря своему счастью. - Пока нет. Но ты будешь рада, обещаю. Бабушка говорила что-то ещё, но девочка уже не слушала, снова погружаясь в себя. Как, оказывается, тяжело и больно мгновенно подниматься из глубин отчаяния к счастью, и тут же падать ещё ниже и отчаяннее. Может быть, на самое дно. - Что с тобой, внученька? Ты так побледнела… - Ничего. Я просто хочу на улицу. Медленно ответила Алёна, и побрела на крыльцо, слыша за спиной: - Ты налево-то загляни пока. Там грядочки у меня, коза в загончике. - Настоящая? С молоком? Девочка чувствовала, что ей прямо-таки необходимо зацепиться за что-то простое и доброе, если ничего другого не остаётся. А разве для этого плоха коза? Вовсе нет. Она с удовольствием с ней повозится и даже, если бабушка разрешит, попробует подоить. Ведь надо же ей здесь чем-то заниматься, кроме маленького чёрно-белого телевизора неизвестно какого года выпуска, и, если папа был прав, показывающего не очень качественно всего четыре программы? С другой стороны, если всё равно, что смотреть – этого даже много. - Ну, конечно. Посмотри, поговори с ней, а позже отведём её на лужок за домом попастись. Хорошо? Но в этот день они туда не пошли. Когда Алёна вдоволь насладилась тем, что гладила покорно стоящую козу, со двора послышался голос бабушки: - Милая! К тебе пришли! Девочка с трудом оторвалась от мыслей – почему у животного такие грустные и немного раскосые глаза, и, вздохнув, пошла назад, пробормотав: - До встречи. Ты хорошая. - Ну, вот она, моя красавица! Валентина Андреевна, вытирая руки о фартук, с энтузиазмом показывала пальцем на приближающуюся Алёну долговязой, какой-то несуразной и усыпанной веснушками девочке: - Иди же, познакомься. Это наша соседка – Галя. - Очень приятно. Пробормотала девочка, остановившись, и вдруг почувствовав враждебность. Нет, соседка ей вовсе не понравилась. А то, что она была явно старше её, не предвещало ничего хорошего. Сколько раз во дворе Алёна с этим сталкивалась и здесь роль «хвостика» ей уж точно была не нужна. То же, что Галя выглядела несколько надменно, с вздёрнутым вверх носом, кажется, только лишь подтверждало все опасения. - Так ты и есть эта девочка? Вопрос соседки и тон её голоса оказались неожиданно приятными и располагающими. - Да, наверное. Нарочито оглядываясь, и давая понять, что никого здесь больше нет, ответила Алёна. - Ты поможешь мне? Правая рука Гали выскользнула из-за спины, и так оказалась зажата пустая, немного помятая эмалированная чёрно-белая кружка с выщербленными краями. - Смотря в чём. - Что ты спрашиваешь-то? Не видишь? Торопливо вмешалась бабушка, и тут же заохала: - Ну, всё. Молчу-молчу. Давайте теперь сами тут. - Она очень хорошая. Глядя вслед скрывающейся за дверью Валентине Анатольевне, душевно сказала Галя: - И ты мне нравишься. Последние слова относились к Алёне, и та, чуть помолчав, неуверенно улыбнулась: - А ты мне. Но сначала не очень… Так с чем нужно помочь? - Собрать ягоды. Там, за домами на полянках уже есть земляника. - И её так много? На целую кружку хватит? - Нет, но я надеюсь. Или просто поедим. Так как? В голосе Гали появились явственно просящие нотки. - Да, конечно. Только ненадолго. Растерянно ответила Алёна, чувствуя, что, пожалуй, готова будет гулять с этой девочкой столько, сколько та захочет. Почему бы и нет? Родители где-то в Москве, а впереди её ждёт длиннющий день, который абсолютно нечем занять. Ведь даже «планшет», с которым изредка ей разрешали возиться родители, они решили ей с собой не давать. - Потеряешь там где-нибудь или разобьёшь. Вещь-то дорогая. Назидательно говорил папа, а потом подключалась на свой лад и мама: - Надо больше на свежем воздухе бывать, а не глаза с психикой портить и играть в разные глупости. Для этого ты и едешь в деревню. Не забывай. Может быть, и так. Однако, Алёна была уверена, что эта весна никак не была связана с ней. Скорее, родителям просто надо разобраться без посторонних с чем-то очень важным, от чего зависит, разумеется, будущее их всех. И, с этой стороны, конечно, девочка надеялась только на лучшее. А если что-то пойдёт не так? Нет, дальше эту абстрактную мысль никак не хотелось развивать, в противовес тому, как будет дальше замечательно им втроём. Даже размышления мамы и папы о том, чтобы «завести братика или сестрёнку», вызывавшие в ней одно время непростые, но явно негативные эмоции, сейчас казались не просто пустяком, а даже чем-то желанным и прямо-таки необходимым. Это словно подтвердило бы окончательно и бесповоротно, что в их семье снова всё в порядке. А с малышом можно замечательно играть – Алёна теперь была абсолютно уверена, что они с ним очень хорошо поладят. - Можете гулять до обеда. Развлекайтесь. Бабушка снова возникла на пороге, и приветливо улыбалась: - Заблудиться здесь невозможно, но всё равно – присматривайте друг за другом. Мало ли, что. А то я, старая, не угонюсь уже. Куда там! - Всё будет хорошо. К тому же, у меня есть вот это. Галина высоко подняла руку, и Алёна увидела на её запястье ярко блеснувшие часы. А потом девочки шли через деревню, на удивление раскованно и естественно затеяв общий разговор, словно подружки, которые расстались только вчера. Алёна, конечно, неоднократно читала в книжках, что некоторые люди, едва познакомившись, чувствовали себя так, словно знали друг друга всю жизнь. Но ей это всегда виделось очень сомнительным – даже лучшая школьная подруга порой казалась ей совершенно чужой и отстранённой. Из-за этого девочка часто ожидала в ответ на свой самый невинный вопрос, что лицо Тамары удивлённо вытянется и в воздухе повиснет что-то вроде недоумённого: - А кто ты вообще такая? - Здесь живёт тётя Клава, а вон там – Фёдор Степанович. Он ездит только на коляске. Представляешь? Без обеих ног! Но так ловко управляется, что его и не догонишь. Вдохновенно говорила Галя, а, когда девочки поравнялись с высокой поленницей дров, неожиданно сильно схватила Алёну за руку и потянула вниз. - Ты что? Пискнула она, но Галя молча помотала головой и плотно прижала к губам указательный палец, словно призывая ей в этом полностью довериться. - Так в чём дело? Через какое-то время нетерпеливо поинтересовалась Алёна. Девочки уже просидели, пыхтя на корточках, несколько минут, но ничего не происходило. - Погоди. Только не высовывайся. Прошептала Галя, беспокойно оглядываясь по сторонам, а потом медленно взяла с земли ветку и приподняла её над поленницей. Алёна хотела уже сказать, что не будет заниматься какими-то непонятными детскими глупостями, когда услышала звонкий стук, и рядом с ней пролетело что-то небольшое, заставив непроизвольно отпрянуть. - Вот, видишь. Он точно там. Я не ошиблась. В тихом голосе Гали звучал непонятный триумф: - Что бы нам такое придумать? - А кто там? Недоумённо спросила Алёна, морщась от болезненно впившегося в спину бревна: - Ты объяснишь, наконец-то? - Славик. Кто же ещё? - Я не знаю. Это мальчик? - Разумеется. Не девочка же с таким именем. Ты, надеюсь, не будешь пытаться изображать себя меньше, чем есть на самом деле? Галя, немного раздражённо пожала плечами, а потом громко крикнула: - Всё, мы сдаёмся! Хватит! - Поднимите руки и выходите! Через какое-то время донёсся до них звонкий задорный голос, и Алёна подумала, что узнала его. Именно этот мальчик, видимо, и обозвал её «дурочкой», когда родители уехали. После этого ей, разумеется, видеться с ним не хотелось, тем более, что их вторая встреча, так получается, проходит не намного лучше первой. Только это она оставила при себе, а вслух спросила другое, чуть вздрогнув от очередного гулкого удара о поленницу: - Чем он там стреляет? - У него рогатка. - Так этот Славик – местный хулиган? - Нет. С чего ты взяла? Просто любит поиграть. В голосе Гали звучало неподдельное удивление, и она некоторое время молча разглядывала девочку, словно пытаясь осознать – как можно не знать такие элементарные вещи. - Рогаткой можно даже случайно глаз выбить… Неуверенно начала Алёна: - И вообще. Если хочет гулять с нами, пусть попросит. А ещё… он обзывается. - Хорошо. Ты всё сказала? - Да. Думаешь, что я глупая? - Нет, конечно. Погоди-ка. Галя задрала голову вверх и крикнула: - Эй, Славик! Тут со мной новенькая девочка. Хорошая. Она говорит, что ты её обидел. Не хочешь извиниться? Повисла тишина, а потом раздался приближающийся слегка разочарованный голос: - Ладно. Кто мной здесь недоволен? - Я. Узнал? Поспешно приподнимаясь, Алёна смело выступила из-за поленницы: - Помнишь, как ты меня назвал? - Конечно. Ты и есть такая. Уверенно кивнул Славик, криво усмехаясь и сплёвывая: - Родители уехали, а ты ревёшь. Свобода! Радоваться надо! - У меня могли быть свои причины. Несколько задетая, ответила Алёна, и тут же затараторила: - Ты не подумай, что я только дома с ними отсиживаюсь. Просто у нас такие дела, и всё произошло неожиданно. В общем, я хорошо себя чувствую и одна, когда только… - Ладно, подруженька. Заканчивай с этим. Галя взяла Алёну за руку, и протянула её в сторону Славика: - Мир? Ладно? - Я не против. Посерьёзнев и став почему-то казаться выше и старше, ответил мальчик: - Вы куда сейчас идёте? - На пригорок. Хотели найти немного земляники. Улыбнулась Галя, и звонко постучала по поленнице пустой кружкой: - Не видел, есть там что-нибудь сегодня? - Нет. Я всё утро в огороде своим помогал. Славик нахмурился, а потом вдруг просиял: - Давайте вместе. А? - Только ты больше не обзывайся. Сказала Алёна и вдруг почувствовала искреннее расположение к этому мальчику. Какой странный день – второй раз первое впечатление мгновенно сменяется противоположным. Она никогда не замечала за собой ничего подобного и, обычно, упорно цеплялась за то, что сразу увидела в человеке, стараясь не менять своего мнения без очень веских причин. Или это как раз то, что имела в виду мама, недавно говоря, что «её доченька взрослеет на глазах»? - Обещать не могу, но постараюсь. И они дружно отправились в сторону опушки леса, большей частью, скрытой тенью густых деревьев, и мерцающей ярко-зелёными пятнами травы, щедро освещаемой солнцем. Со стороны детей, они казались фантастическими фигурами, в которых, как каждый из них готов был поклясться, проступают сочные красные точки. Ягоды. Хотя, разумеется, даже подойдя очень близко, придётся нагнуться и постараться увидеть – что там висит под листьями. - Ого! Сегодня очень много! Восторженно воскликнула Галя, когда они оказались в шуршащей, дурманяще пахнущей зеленью траве, гудящей непередаваемой мешаниной звуков насекомых: - Вы только посмотрите! А солнце как жарит! - Мне такая весна нравится. Доверительно сообщил Славик Алёне, аккуратно присевшей на корточки и разглядывающей свою первую в этом году, чуть зеленоватую с одной стороны, ягоду земляники, которую собиралась отправить прямиком в рот: - Как журчат ручьи! И в воздухе такой запах. Ты чувствуешь? - Да. А ты ничего… Девочка сунула восхитительную ягоду в рот, и прижала её языком к щеке. - Он неплохой парень, когда ведёт себя нормально. Рассеянно кивнула Галина, разваливаясь полубоком на траве, и причмокивая: - Только жаль, что Славик это редко делает. - А здесь есть ещё дети? Оглядываясь, словно их сразу можно было увидеть, спросила Алёна. - Да, его сестра. Уголки Галиных губ выгнулись вниз, придав её лицо сочувствующее выражение: - Но она редко выходит. Если пробудешь здесь подольше, обязательно познакомишься. Алёна хотела спросить – что с ней, но потом подумала, что, если в такой прекрасный день, кто-то не гуляет, то на это должны быть какие-то действительно веские причины. Как же иначе? Но хочет ли она забивать голову чужими проблемами? После короткого размышления, девочка решила, что точно нет. Во всяком случае, явно не сейчас. - Ой, что это? Вдруг воскликнула Галя и, быстро вскочив, попятилась к ребятам: - Вы видели? Вон там, где солнечное пятно похоже на лошадь. - Нет. Ничего. Что ты… Начал Славик, и замолчал. Теперь дети видели, как из густой травы поднимается совершенно голая женщина, пестрящая зелёными и красными мазками. Она некоторое время растерянно смотрела на ребят, словно не понимая – как они могли тут оказаться, а потом, вскрикнув, прикрыла грудь с большими расплывшимися сосками, и согнулась, громко зашептав: - Мы здесь не одни. Рядом что-то зашевелилось, и над колышущейся травой появилось странное, но явно мужское лицо. Но это не могло вызвать испуг, а, скорее, только рассмешить. Ведь помимо того, что оно было ярко-красным, с явно выступающими раздавленными на щеках и лбу ягодами, так ещё и совершенно лысую голову венчал примятый венок из листьев земляники. - Они ничего не видели. Пробасил он, но Алёне показалось, что этот глухой голос идёт откуда-то из леса: - Ложись, ты же голая. - Да, но они были рядом… - Айда отсюда! Быстрее! Воскликнула Галя, не дожидаясь того, что ещё скажет женщина, и дети, не сговариваясь, побежали назад – в сторону деревни. - Ой, не так быстро. Я, кажется, подвернула ногу. Вскоре захныкала Алёна, споткнувшись и почувствовав острую боль в лодыжке. - Мы уже далеко оторвались. Они нас не догонят. Громко дыша, откликнулся, останавливаясь, Славик: - Впрочем, конечно, мы скоро встретимся в деревне. - Может быть. Но мы не станем об этом болтать. Закивала Галина, сгибаясь пополам и упираясь вывернутыми ладонями в колени: - Они так иногда делают. - Кто? Это и есть Земляничные человечки? Отдышавшись, задумчиво протянула Алёна, чуть улыбаясь, а потом увидела, как Галина и Славик посерьёзнели. Девочка даже стала выглядеть как-то неуместно-торжественно со сбитой в кровь коленкой, и грязными ногтями на смешно растопыренных пальцах. И, тем не менее, её слова прозвучали не просто величественно, но и словно давали один из самых главных ответов той незабываемой весны: - Нет. Думаю, они пока маленькие.
Глава
I
из
XV
Гольцов Кирилл
Москва и область, Крымский полуостров февраль 2014, июнь - август, декабрь 2020, январь 2021 Copyright © Свидетельство о публикации в электронном СМИ № 221010301821 |
