|
Роман "Степень прерывания" / доступные ссылки выделены жирным шрифтом /
Книга расскажет о том, что, возможно, происходит с нашими умершими близкими и знакомыми людьми. Так ли всё просто, как кажется на первый взгляд? Удастся ли героям романа в полной мере это осознать, оставшись в той реальности, с которой всё начинается или подобное становится уже невозможным? Вы это обязательно узнаете, если прочитаете произведение. Действие книги, написанной в мае - августе 2012 года, происходит в Москве и несуществующем городке Тиндо. Идея написания этого произведения появилась у меня во время наблюдения недалеко от станции метро "Калужская" ситуации, во многом аналогичной сюжетной линии первой главы. Пасмурная погода и поломанные после ночного урагана ветки деревьев с размазанными по асфальту яркими кляксами зелени, весьма колоритно дополняли картину и вызвали у меня довольно своеобразные ассоциации, с которыми вам предстоит познакомиться в романе. А прототипом оранжевого мусоровоза стал вполне реальный (даже более чем, уж поверьте!) автомобиль, который неизменно будил меня грохотом и ярким миганием проблесковых маячков каждый день рано утром во время отдыха с семьёй на Сицилии. Как и с предыдущими работами, поразмышляв над оформлением будущей обложки, я решил нарисовать иллюстрацию самостоятельно (уже установилась прямо какая-то добрая традиция). Её художественные достоинства по-прежнему весьма спорны, но, несомненно, смысл и ви'дение произведения автором здесь снова удаётся выразить в полной мере. Нажав на иллюстрацию вверху справа, вы можете рассмотреть рисунок намного подробнее. Хочу поблагодарить вас за многочисленные отзывы о черновом варианте первой главы произведения, которая доступна ниже - в том числе, они очень помогут мне в продолжении работы над книгой "Кошачья лапка". ______________________________________________________________ Ознакомительная глава "Переходящая дорогу"
Бывает, выдаются действительно удачные дни, и сегодня для меня был как раз один
из них. Я получил свою утреннюю порцию крепкого кофе прямо в постель. Её
принесла мне очаровательная однокурсница Лика, с которой мы встречались месяца
два или три – удивительно быстро бежит время, а потом решили попробовать пожить
вместе. Впечатления о прошедшей ночи, которая была первой в новом качестве,
вызывали приятное тепло, словно идущее из сокровенных глубин души, и бурю
непередаваемых эмоций. Против обыкновенного, мы никуда не спешили и могли
спокойно наслаждать друг другом, чего оба искренне хотели. А великолепный
весенний день словно обещал, что впереди меня ждёт ещё много чего интересного и
хорошего. Наверное, в каком-то смысле, так оно и было, но, когда я поднимался по
ступенькам подземного перехода, то не подозревал, что очень скоро стану
невольным участником очень странных и мрачных событий. Ведь в идущей впереди и
размеренно покачивающей бёдрами девушке не было ничего примечательного, кроме
красивых ног и настолько высоких каблуков, что я просто не представлял — как на
них вообще можно удержаться в вертикальном положении. Впрочем, незнакомка,
видимо, именно по этой причине шла очень медленно, а я подумал, что энергичное
размахивание руками во время быстрой ходьбы, перечеркнуло бы всё очарование
девушки. Но, к счастью, здесь она была замечательным исключением. Даже волосы,
скрученные в «конский хвост» плавно и весело подпрыгивали на её обнажённых
плечах, не вызывая отторжения. Пусть Лика неустанно и пичкала меня мыслями о
том, что подобную «причёску» делают только «ленивицы» и она не красит ни одну
настоящую женщину. Однако, она много чего говорила и, несмотря на то, что я, по
большей части, тактично помалкивал, это вовсе не означало моего полного
согласия. Впрочем, наверное, как и со всем в нашей жизни, здесь стоило подходить
исключительно ситуативно. -
Подайте на кусок хлебушка!
Жалобно нудила рядом грязная цыганка, сидящая на одной из ступенек и сжимающая в
руках свёрток, который, с равной долей вероятности, мог оказаться чем угодно -
начиная с грудного ребёнка. Впрочем, видимо, на этот эффект и был сделан расчёт. -
Да поможет Бог вам и вашим близким. Я
привычно взял правее и обогнал обратившую на себя моё внимание девушку,
задержавшись у киоска со странной, но весьма концептуальной вывеской «Не
отложенная покупка», чтобы купить влажные салфетки. Это ещё одна вещь, которой
уделяла большое внимание Лика и, поразмыслив, я решил, что в подобном есть
определённый смысл. Особенно, когда имеешь отношение с деньгами или
множественными рукопожатиями. -
Сочные персики, вкусные бананы!
Вещал рядом подозрительного вида мужчина в огромной кепке, склоняясь над
покосившимся деревянным ящиком, с выложенными симпатичными кучками фруктами,
неопределённо, но остро пахнущими. Впрочем, вокруг роились осы и, возможно, это
было признаком того, что товар сладкий. При этом конструкции так и норовили
рассыпаться – пока я ожидал, когда полная женщина, почему-то одетая в такой
тёплый день в массивную, неприятно скрипящую, серую куртку, выбрала журнал,
продавец раз пять бегал по тротуару, догоняя покатившийся персик. Чтобы «убить
время», я хотел было представить себе, как один из прохожих случайно наступает
на «упрямый» фрукт и его дальнейший напряжённый диалог с продавцом, но тут
женщина, тяжело дыша, отошла в сторону, и я получил возможность запастись парой
упаковок влажных салфеток, чего обычно с лихвой хватало на целый день. Лика
называла их «мокрые листья» и, наверное, была в чём-то права.
Бросив покупки в полиэтиленовый пакет, где у меня болтался только небольшой и на
удивление лёгкий складной зонт, я заметил, что девушка из перехода успела
значительно меня опередить, что почему-то вызвало лёгкое расстройство.
Создавалось впечатление, что именно от неё я почему-то ждал какого-то яркого
продолжения дня. Хотя, разумеется, вовсе не в смысле знакомства или чего-то
подобного. У меня такое случалось до этого всего пару раз, однако, уверенность в
том, что с незнакомкой будет связано что-то важное, безо всяких аргументов,
просто укоренилась в моём сердце, заставляя принять её, как данность.
Разумеется, будь в переходе рядом со мной несколько подобных красавиц, вовсе не
факт, что я вообще уделил бы именно этой девушке столь пристальное внимание, но
– как уж получилось. -
Извините, пожалуйста. Можно задать вам вопрос?
Из-под моего плеча вынырнул худой молодой человек с нездоровым цветом лица и
забавно выпученными глазами. На любителя попросить «рубль на пиво» или
«стрельнуть» сигарету он явно не походил, да и ссориться в такой замечательный
день ни с кем не хотелось, поэтому я кивнул и благожелательно улыбнулся. -
Как вы думаете, что происходит с душой после смерти? Моя
улыбка стала шире, и, мельком взглянув на большой ярко-жёлтый значок, криво
приколотый на его щуплой груди с жирной чёрной надписью «Иисус – мой
персональный спаситель», я почувствовал даже клокотание восторга где-то в груди.
А потом, выдержав степенную паузу, с удовольствием выдохнул: -
Пошёл вон! Как
и многие подобные типы, представляющие какое-нибудь религиозное направление,
молодой человек не стал мне докучать, а мгновенно «испарился», оставив, пожалуй,
ещё в лучшем настроении. Несмотря на моё полное равнодушие ко всей этой
сектантской братии, я, разумеется, был благодарен конкретному юному адепту за
короткий забавный эпизод и, к собственному удивлению, пожелал ему про себя удачи
со следующим прохожим. А почему бы и нет? Жизнь прекрасна и в такой день мне
очень хотелось, чтобы у всех людей вокруг всё неизменно было замечательно.
Конечно, как человек трезвомыслящий, я прекрасно понимал, что это невозможно —
ведь для многих радость почему-то заключается исключительно в том, что с кем-то
другим произошло несчастье. Однако, хотелось всё-таки верить, что и такие люди
не безнадёжны, а лишь как-то не так складывающиеся жизненные обстоятельства не
позволяют им пока осознать ошибочность своего мировоззрения. -
Не найдётся зажигалки?
Рядом со мной остановился мужчина средних лет и, выжидающе щурясь, помахал
пальцами с зажатой сигаретой: -
Мне только прикурить. А
вот такие люди мне очень даже нравятся — они чётко и наглядно излагают
потребность, подчёркивая полную её необременительность, словно прямо
предполагающую желание пойти навстречу. И, пока прохожий старательно прикрывал
«лодочкой» из пальцев пламя моей красной одноразовой зажигалки, по ходу дела
чуть не выронив сигарету, я подумал, что пора бы уже двигаться дальше. Так
всегда происходит — стоит чем-то выделиться из спешащей толпы, и тут же на тебя
набрасываются самые разные люди. Поэтому, хорошего — понемножку. -
Большое спасибо.
Пробормотал мужчина с неопределёнными интонациями, почему-то мало напоминающими
благодарность, и аккуратно положив мне на ладонь зажигалку, начал спускаться в
подземный переход. Я проводил его пристальным взглядом, стараясь понять смысл
прикуривания, если прямо за поворотом был уже вход в метро, а потом, мотнув
рукой, отбросил эти беспредметные мысли, и смешался со снующей вокруг толпой. -
Ой, привет! Ты как здесь?
Прямо передо мной дико завизжали две женщины средних лет и чуть ли не запрыгали
от радости, как девчонки. Я аккуратно обогнул их, прекрасно зная, что в таком
состоянии представительницы прекрасной половины человечества на некоторое время
мгновенно потеряют возможность видеть что- либо вокруг и вскоре остановился на
светофоре, ожидая разрешающего сигнала. Ещё несколько месяцев назад я
обязательно постарался бы, небезопасно лавируя между машинами, перебраться на
другую сторону, но Лика умудрилась приучить меня и к соблюдению правил дорожного
движения. Во всяком случае, в части, касающейся корректных переходов дороги и
«лошадиных путей», как она называла «зебру». Сначала это раздражало — с моей
энергичностью очень сложно было целую минуту, а то и полторы просто так
«проторчать» на месте, даже, если я никуда не спешил. Но потом, увидев, как
большой грузовик сбил велосипедиста, попытавшегося проскочить прямо перед ним на
красный цвет, почему-то резко поменял своё мнение. С участниками того ДТП ничего
плохого не случилось, но в моём сознании как-то очень ярко запечатлелся сам факт
и, возможно, только поэтому я и продолжал «топтать землю» по сей день. Здесь же
никогда не угадаешь, не правда ли? -
Хорошо. Где же «лягушка»?
Задумчиво прошептал я и, увидев, что стоящая рядом с невероятно большими сумками
старушка обернулась в мою сторону, широко ей улыбнулся. А она отреагировала до
неприятного банально — быстро повернула голову в другую сторону и, судя по
движению скул, начала бормотать в мой адрес что-то осуждающее. А когда, кто и
кем бывает доволен? Интересно, что при мрачном облике, люди почему-то склонны
разглядывать тебя дольше и, видимо, думать лучше. Мне казалось, что это может
быть связано с сочувствием, но Лика, с которой мы иногда делились подобными
наблюдениями, утверждала, что многие люди испытывают непередаваемое
удовлетворение, если у других присутствуют какие-то явные проблемы. Да и моя
фраза, конечно, была не совсем обычной, а, скорее, даже странной для стоящего на
перекрёстке и прилично выглядящего молодого человека. Однако, она ни в коем
случае не говорила о безумии или чём-то подобном – ведь «лягушками», с «лёгкой
руки» Лики, я называл джипы «Порше». Даже не представляю, с чем были связаны её
подобные ассоциации, но определение мне понравилось, прижилось и вскоре стало
казаться вполне логичным и правильным. Кроме того, любимая почему-то всерьёз
считала, что, встретить по дороге двигающуюся в нашем направлении «лягушку» -
непременно к удаче. Поэтому на прогулках она редко успокаивалась, когда мы шли
рядом с шоссе, и буквально вся изнемогала, пока не видела желаемое. И тогда с
громким вздохом облегчения заявляла: -
Ну, теперь-то всё точно сладится.
Меня подобное вначале забавляло, потом стало несколько раздражать, и я включался
в игру исключительно по той причине, чтобы самому поскорее отыскать этот джип,
указать на него Лике и закрыть тему до следующего раза. Однако, как ни странно,
я вскоре невольно начал отмечать, что она была права или, скорее, почему-то
именно так благоприятно складывались обстоятельства. Что же — кто-то верит в
приметы, связанные с пустыми вёдрами или разбитыми зеркалами, а Лика была
подвержена вот таким предрассудкам. Хотя, я не видел в этом ничего плохого, тем
более, если подобное «хобби» позволяет человеку верить в себя, оставаться в
отличном настроении и действительно добиваться желаемого. Поэтому я как-то
незаметно взял «на вооружение» и это, с тем результатом, что «лягушка», как
оказалось, действовала и на меня тоже, независимо от нахождения рядом Лики.
Однажды я ей об этом случайно проболтался, и несколько дней подвергался
постоянным шутливым дразнениям: -
Повторюшка, повторюшка! А
почему бы, собственно, и нет? Разве вся наша неизменно жизнь не основана на
заимствовании чьего-то опыта и его развитии? Впрочем, что касается последнего,
здесь я до сих пор так и не преуспел. Попытки различать «лягушек» по цветам,
времени встречи, дополнительным «прибамбасам» и другие не менее оригинальные
способы времяпровождения, успехом не увенчались. Впрочем, я не унывал — чем
меньше оттенков, тем очевиднее суть. А если она ведёт к желаемому, то, какой
смысл обращать внимание на остальное? Вот
и сейчас — убедившись, что до разрешающего сигнала светофора осталось чуть
меньше минуты, я начал пристально всматриваться в поток машин, пытаясь приметить
«Порше». Благо, «поле» здесь было буквально «непаханое» - левее шло
многополосное шоссе, теряющееся в лёгкой дымке выхлопных газов, а передо мной и
чуть дальше раскинулось несколько примыкающих широких дорог, на которые со всех
сторон вливались новые машины. Тем не менее, я вскоре убедился, что ничего
такого «на горизонте», как ни странно, не видно. Одно время этих самых «лягушек»
в Столице было не счесть, но в последние недели я что-то всё реже их наблюдал.
Может быть, это стоило связать с тем, что сейчас я находился довольно далеко от
центра Москвы, где таким и подобным «крутым» транспортным средствам, несомненно,
самое место? Правда вскоре, словно насмехаясь надо мной, справа «пролетел»
легковой тёмно-синий «Порше 911», который любимая именовала исключительно, как
«спасение имиджа». Но подобные автомобили Лина почему-то не признавала за
полноценную «лягушку» или даже головастика, а свою любовь именно к джипам так
мне внятно и не сформулировать. Я только понял, что с этим связана какая-то
давняя история, но подробностей толком не помнит и она сама. В данном случае,
очень жаль, что эквивалентом двух или даже трёх «легковушек» не была одна
«лягушка» - именно столько «Порше» я приметил, пока на светофоре не загорелся
зелёный человечек, у которого нервно мигала одна из ног, и мне можно было
двигаться дальше. -
Давай скорее, успеем!
Меня кто-то чувствительно подтолкнул в плечо, и я увидел трёх
девочек-подростков, цепляющихся друг на друга с самым нелепым видом и, кажется,
готовых в любой момент рухнуть на «зебру». На ногах каждой красовались
ярко-розовые роликовые коньки, переливающиеся новизной и, наверное, именно
поэтому, создающие в таких условиях реальную опасность, как для окружающих, так
и самих «спортсменок». Я подобный формат перемещения вообще не «переваривал»,
но, как любила говаривать Лика, «дураки несутся быстрее всех». Наверное, так оно
и было, во всяком случае, применительно к этой теме. Однако, с теми же
«роликами», они вполне могут захватить с собой в никуда и совершенно посторонних
людей. А одним из них, между прочим, сейчас вполне могу оказаться я. -
Давайте за кого-нибудь схватимся!
Продолжали звонко верещать девушки: -
Вот вы, молодой человек, не хотите помочь дамам? Я с
откровенной неприязнью посмотрел сначала на крепко схватившую мой локоть руку,
переливающуюся ярко-красными длинными ногтями с нелепыми цветочками, а потом
перевёл взгляд на нагловатое неумело раскрашенное лицо. Лика о таком неизменно
говорила «штукатурка на стене». Как ни удивительно, его немного оживляло и
делало не столь похожим на старую куклу лишь то, что девушка жевала жвачку,
оттопыривая нижнюю губу и придавая себе этим какой-то надменно-удивлённый вид. -
Нет, поищите кого-нибудь ещё.
Мягко сказал я и отстранился, стараясь убедить себя, что этими девичьими
пальцами не был съеден пакетик каких-нибудь «сухариков с разными вкусами»,
которые неизменно неприятно пахли, да ещё и оставляли жирные липкие следы. Зайди
речь о куртке или даже рубашке — всё представлялось бы не таким «страшным». Но
сегодня, из-за отличной погоды и по настоянию Лины, я одел цветастую
жёлто-зелёную майку, охарактеризованную любимой, как «очень стильную и
подходящую к моему лицу». Насчёт последнего – не знаю, но, в целом, думаю,
подмечено верно. На животе были пропечатаны чёрные образы каких-то неведомых
животных, а на их спинах разместились размашистые английские буквы, которые
наверняка в совокупности должны были что-то означать, но, несмотря на все усилия
по этому поводу, Лика так и не смогла сказать ничего определённого. В нашей паре
именно она была «знатоком» в языковом плане, а я давным-давно забыл даже тот
минимум, который когда-то изучал в школе и, наверное, при определённых
обстоятельствах, мог вспомнить. Впрочем, какая разница, что там кто-то написал?
Гораздо важнее то, что и мне самому эта майка приглянулась — в большом зеркале
шкафа-купе, стоящем дома практически у входной двери, я видел немного смешной,
но весьма располагающий образ и этого впечатления мне было вполне достаточно. А
как ещё может выглядеть студент, подрабатывающий таким творческим способом, как
фотограф, но использующий под эти цели фотоаппарат, не дотягивающий и до средней
ценовой категории? Наверное, вполне уместное облачение. -
Грубиян.
Как-то неуверенно и удивлённо ответила девушка и, оставив этих «спортсменок»
позади, я мельком услышал, как они начали горячо обсуждать «подобных мальчиков»
в общем, и мою предполагаемую нетрадиционную ориентацию в частности. Понятное
дело, что-то отвечать не имело никакого смысла — ведь в этом, пожалуй, неизменно
ярко проявлялось как раз женское мировосприятие. Если мужчина хочет женщину, а
она ему отказывает на откровенное предложение, подобное трактуется, как норма и
даже не возникает мыслей о её лесбийской сущности. В противоположной же
ситуации, у представительниц прекрасного пола почему-то сразу же появляется
именно такая тема применительно к мужчине. И какая тут взаимосвязь? Впрочем, не
зря Лика говорит, что «мы не может понять самих себя, что уж тут говорить о
мужчинах». Наверное, мудро и, пожалуй, с момента знакомства с одногруппницей я
почерпнул от неё столько разных поговорок, которые вряд ли знал за всю
предыдущую жизнь. Хотя, наверное, иначе быть и не могло — Лика умела не только
удивительно вовремя их вставить, но при этом строила такие «рожи», что всё это
мгновенно отпечатывалось в памяти и, как «заигранная пластинка», неизменно
возвращалась — хочется того или нет. И, хотя девушка утверждала, что большинство
высказываний принадлежит не ей, а кому-то из родственников, знакомых или
почерпнуто из популярной литературы, у меня создавалось такое смутное ощущение,
что автором неизменно является именно она. А ссылка на других, служит здесь
исключительно для придания её словам большей весомости и объективности.
Миновав светофор, который как-то слабо и невнятно пикал, я взглянул вперёд и с
удивлением увидел, что симпатичная незнакомка из перехода никуда не делась, а
стоит в сотне метров от меня прямо напротив огромной параболической антенны,
выкрашенной почему-то в неуместный цвет хаки, особенно контрастирующий с
находящимся сзади белоснежным больничным комплексом. Девушка уже с кем-то
импульсивно разговаривала по телефону, наклоняясь и постоянно заправляя за ухо
выбившийся из «конского хвоста» локон, напоминающий хоккейную клюшку. А её узкая
сумочка заняла какое-то невероятное положение, вздыбившись за спиной, и
напоминая кусок рельса, воткнутого каким-то образом так, что человек этого даже
не заметил. Впрочем, всё остальное было в полном порядке — красивое открытое
лицо и лёгкий румянец на округлых щеках. Я хотел лишь надеяться, что он не
подрисован, а пока сохранился в естественном виде. Но, разумеется, по большому
счёту, мне до всего этого не было никакого дела, а моё внимание было
сосредоточенно на ней лишь потому, что я должен был вскоре пройти рядом, и, если
верить ощущениям, именно в этот момент может что-то произойти. Поэтому я
невольно замедлил шаг и стал с любопытством поглядывать по сторонам, словно
наивно ожидая, что смогу увидеть и предсказать здесь хоть какое-то
необыкновенное развитие событий. Хотя, разумеется, я прекрасно понимал, что это,
скорее всего, попросту глупо и наивно. А начинать стоило с того, что, вполне
возможно, всё дело в моей бурной фантазии и какой-то детали, привлекшей меня в
девушке. Скорее всего — что это такое, я даже не смогу выяснить, но проходить
мимо всё-таки стоит весьма аккуратно.
Когда я приблизился на расстояние нескольких шагов, то услышал приятный
хрипловатый голос девушки: -
Да, ты правильно вышел. Теперь видишь рекламный щит? Там ещё такая большая рыба
изображена. Её хвост указывает точно на дорогу. Я здесь. И
тут я заметил, как у незнакомки выпадает из сумки что-то вроде серо-красной
«визитницы», а она этого не замечает, беспокойно вглядываясь в проносящиеся
рядом машины. Стоит ли мне самому проявлять инициативу и, вполне возможно,
именно этим искать «приключения на свою голову»? Если хорошие, то почему бы и
нет? Вот только кто даст такие гарантии? Наверное, здесь всё-таки стоит исходить
из совсем других соображений — поддаться вполне предсказуемому желанию помочь
человеку, для которого потеря этой вещи может очень многое значить. -
Ага. Я тебя уже вижу.
Девушка подняла руку и небрежно помахала загорелому мужчине, который возник на
другой стороне дороги и отвечал энергичными кивками: -
Нет, нет. Не надо сюда идти. Я сама. Просто подожди меня. -
Извините. У вас что-то выпало из сумочки.
Вежливо сказал я, останавливаясь и с удовольствием убеждаясь, что девушка, как
издали, так и вблизи — весьма ничего. Впрочем, конечно, не лучше моей Лики —
просто другая и прекрасная в своём роде. Если бы не нынешние отношения,
возможно, раз уж так всё складывается, я бы сделал попытку познакомиться,
несмотря на наличие возможного конкурента, но сейчас хотел исключительно сделать
девушке приятное, увидеть искреннюю благодарственную улыбку, адресованную мне, и
услышать тихое «спасибо». Разве я так многого хотел в ответ на свою скромную
любезность? -
Неважно. Спасибо.
Мельком взглянув на меня, незнакомка затрясла головой и снова энергично замахала
рукой этому мужчине: - Я
же попросила. Оставайся на месте. Не знаю, что он хочет.
Видимо, последняя фраза была обо мне, поэтому я терпеливо повторил свои слова и
даже показал рукой, где именно лежит эта вещь. Однако, реакция девушки, которая
действительно сначала могла меня не расслышать и не понять, показалась мне очень
странной: - Я
всё знаю. Не беспокойте меня. -
Хорошо. Тогда извините. Я
неопределённо пожал плечами и хотел уже пройти дальше, когда незнакомка быстро
сорвалась с места и, миновав узкий газон с ярко-зелёной листвой, даже не
оглянувшись по сторонам, торопливо зашагала по дороге прямо между мчавшимися
машинами. Мужчина на противоположной стороне дороги, как и я, замер, а потом
отчаянно замахал руками и громко закричал приятным раскатистым голосом, в
котором вначале слышалось не беспокойство, а некая снисходительность и
покровительство: -
Нет, Аня! Назад! Что ты делаешь?
Девушка не обращала ни на что внимание, а продолжала прижимать к правому уху
трубку телефона и что-то говорить, словно даже не замечала, что на другой
стороне уже никто её не слушает. Это озадачивало и, в тоже время, я никак не мог
отделаться от ощущения, что незнакомка чего-то или кого-то ждёт. Уж не смерти
ли? Впрочем, Аня точно не произвела на меня впечатления отчаявшегося человека,
да ещё и на глазах у знакомого пытающегося покончить с собой таким ненадёжным
способом. Мы
однажды разговорились на эту тему с одним моим хорошим знакомым и, по его
словам, если сравнивать статистику погибших и получивших травмы в подобных
ситуациях, то шансы умереть, перебегая дорогу, крайне малы. Не знаю — так ли это
на самом деле, но у меня в голове очень легко, как нечто само собой
разумеющееся, возникла яркая картинка надвигающейся трагедии. В ней большая
чёрно-красная машина с размашистой надписью «бригада столичной смерти» на борту,
сбивает девушку, та необыкновенно легко поднимается высоко в воздух и, несколько
раз грациозно перевернувшись, словно выполняя сложное акробатическое упражнение,
падает на выщербленный асфальт и катится как раз к тому месту, где сейчас стоит
её знакомый. Затем, с оглушительным воем, появляется оранжевый автомобиль
реанимации, в котором меня почему-то всегда очень раздражала сделанная в
зеркальном отражении надпись спереди, и заботливые «люди в белых халатах»
аккуратно грузят Аню на носилки, чтобы, сквозь мгновенно собравшуюся толпу
зевак, увезти в больницу. Почему-то непременным атрибутом действа мне виделся
серый пластмассовый «воротник», в который сразу «заковывают» шею пострадавшего,
а он только стонет, хрипит и судорожно пытается нащупать дрожащими пальцами руку
близкого человека. Возможно, такие ассоциации были связаны с недавней травмой
шеи, когда я играл с друзьями на даче в футбол и, стоя на воротах, как-то очень
неудачно прыгнул за мячом, потеряв на некоторое время способность наклонять
голову влево. Врач, посмотрев снимки, сделанные на оборудовании, знакомом мне с
детства, сказал, что ничего страшного, даже употребив кажущееся забавным слово
«кривошей». Я думал, что это нечто сленговое, а, может быть, и обидное, но потом
оказалось, что произошедшее со мной именно так и называется. В результате, домой
тем вечером я отправился с небрежно обмотанной медицинским бинтом картонкой на
шее, а уже на следующее утро купил «воротник» с похожим на поролон наполнителем,
всего через две недели полностью излечившись и вспоминая о произошедшем
исключительно, как забавном эпизоде. -
Аня! Куда ты?
Кричал мужчина, и это были последние слова, которые я от него сейчас слышал.
Потом, если уместно применить именно это слово, мы встретились ещё раз, при
точно таких же обстоятельствах, но происходящие события явились своеобразным
прологом ко всему тому необычному, что действительно уготовила мне случайная
встреча с незнакомкой. Только в этот момент, разумеется, я не мог знать – только
продолжал предполагать что-то подобного, поэтому сосредоточил всё внимание на
девушке, кажется, чудом лавирующей невредимой в потоке машин, а потом резко
остановившейся и, несомненно, смотрящей на большой, быстро приближающийся,
оранжевый мусоровоз. Именно такой по утрам приезжал к нам во двор и неизменно
мешал мне спать своим громыханием рано утром, что казалось особенно невыносимым
в выходные. Но сейчас именно эта машина несла смерть и, кажется, заворожила Анну
ощущением надвигающейся неизбежности или даже открывшимся ей криво улыбающимся
лицом, которое вовсе не принадлежала «старухе с косой», а явилась сейчас в
образе молодой и случайно убитой девушки, не пугающей, а успокаивающей и
говорящей «сестра». -
Ну же, двигайся куда-нибудь. Не стой просто так.
Пробормотал я, прекрасно понимая, что не успею ничего сделать, даже, если бы,
презрев явную опасность, побежал сейчас к девушке со всей прытью, на которую
только был способен. А в следующее мгновение мусоровоз, кажется, проехал прямо
сквозь незнакомку и, в тоже время, я видел, как её тело мелькает, неестественно
трепыхается под колёсами, которые, лишь неумолимо набирают скорость. Но в тоже
время и тормозят, чертя по асфальту чёрный неприятный след. Впрочем, как ни
странно, я не был здесь в чём-то уверен, и почувствовал нечто, весьма подходящее
под определение «раздвоение личности». Только в моём случае, речь шла, наверное,
исключительно о восприятии. -
Глупая курица. В
сердцах выругался я, возможно произнеся это достаточно громко вслух, и в тот же
момент осознал, что Аня, на этот раз очень осторожно, оглядываясь во все
стороны, спешит назад к пешеходной дорожке. Недовольные автомобили громко
гудели, но вынужденно притормаживали и пропускали девушку, а по её лицу катились
слёзы и, в то же самое время, она, невероятно, улыбалась и источала буквально
физически ощутимое счастье. Мусоровоз постепенно скрывался с глаз, а на асфальте
я теперь не заметил каких-либо следов экстренного торможения. Потом я посмотрел
на другую сторону дороги, ожидая увидеть, если и не поседевшего, то очень
взволнованно мужчину, который сейчас должен был испытывать несказанное
облегчение, но там никого не было. Сначала я подумал, что он наверняка спустился
в подземный переход, чтобы встретиться с Аней здесь, но потом вспомнил, что
здесь его нет — перебраться на эту сторону можно только по вечно пыльной и
зловеще-серой трубе, нависшей над дорогой где-то далеко впереди. Там же
находился и следующий светофор. Но мужчина не бежал и в том направлении — он
каким-то непонятным образом исчез.
Чтобы как-то отвязаться от своих навязчивых рассуждений в этом направлении, я
решил предположить, что он просто упал в обморок за один из длинных бетонных
прямоугольников, расположенных рядом с тем местом, где стоял мгновением ранее.
Верил ли я в это? Конечно, нет. Однако, чтобы сосредоточиться на одном вопросе,
надо постараться довести другой до окончания хоть какого-то предварительного
этапа, что я удачно и сделал. Как
только девушка достигла газона, который теперь выглядел хмурым и настороженным
из-за скрывшегося за тучей солнца, я непроизвольно шагнул в её сторону. Однако,
заметила меня Аня или у неё были какие-то свои планы, но она быстро метнулась
левее и начала удаляться настолько быстро, насколько позволяли её высоченные
каблуки. Вскоре незнакомка поравнялась с большим рекламным щитом, где какая-то
автомобильная компания утверждала, что с каждого проданного транспортного
средства перечисляет часть средств на детскую благотворительность. В чём она
заключалось – не уточнялось, зато красочная иллюстрация ниже навевала самые
нехорошие мысли. Там, в некоем виртуальном пространстве, сидела группка грустных
детей, видимо, ещё не облагодетельствованных, а потом они же радостно парили в
ангельских одеяниях в синем небе. Машины у меня не было, однако, возникни мысль
приобрести её, наверное, я точно выбрал бы любую контору, но только не эту.
Чуть поколебавшись, я двинулся за Аней и решил, что пока сумею внятно
сформулировать всё то, о чём хотел спросить девушку, как раз её догоню и
обязательно получу все ответы. Почему это показалось таким важным? Наверное,
именно из-за того, что увиденное буквально переворачивало моё представление о
привычном Мире, и, зная себя, я не смог бы успокоиться, пока не получил внятных
разъяснений. Кроме того, несмотря на то, что, кроме пропавшего куда-то мужчины,
ничего вокруг не изменилось, я всё-таки остро чувствовал, что всё стало немного
не так. Сложно объяснить, но наслоение чего-то, воспринятого сознанием в
непривычном ракурсе, несомненно, не может обманывать, даже, если суть сложно
выразить словами. Ведь чувства неизменно намного важнее и точнее всех других
инструментов, доступных людям для мироощущения. Поэтому, убедившись, что
незнакомка бодро зашагала в сторону домов, расположенных за выходом из
подземного перехода, я круто повернулся и пошёл за ней. Нам
сопутствовала удача при переходе дороги – когда зелёный цвет загорелся, едва Аня
ступила на «зебру» и погас, как только подошва моего ботинка миновала последнюю
полосу на другой стороне. Это показалось не только уместным и примечательным, но
и правильным в смысле моего решения идти за девушкой. Тем более, спешить мне
было абсолютно некуда, а книжный магазин, куда я направлялся, чтобы приобрести
несколько книг для института себе и Лике по кулинарии, будет работать ещё целый
день. Но почему я решил, что Аня именно затеряется в домах, а не спустится в
метро? Сложно сказать, но мне казалось, что девушка догадывается о присутствии и
пристальном внимании незнакомца, и, не зная, как будут развиваться события,
предпочтёт разрешить её, в случае необходимости, с минимальным количеством
свидетелей. Личное дело, или как такое называется? Хотя, возможно, нечто
подобное чувствовал только я и был склонен, как и большинство людей, приписывать
то же самое окружающим? Не важно — с этим мы тоже обязательно разберёмся. -
Он мне так и не перезвонил. Представляешь?
Услышал я громкий неприятный голос девочки лет двенадцати, идущей мне навстречу
с комично-длинными проводами от наушников, торчащие сквозь её распущенные
волосы. Почему-то слова попутчицы показались мне излишне взрослыми для столь
юного возраста, но, наверное, дело было теперь несколько в другом. Разговор по
телефону? Конечно. Как и в случае столкновения машины с велосипедистом, сейчас я
остро чувствовал проникновение внутрь чего-то, размывающего и меняющего взгляд
на часть привычных вещей. По понятным причинам, мне очень не хотелось, чтобы в
эту категорию попали «мобильные» разговоры, однако, видимо, к чему-то такому всё
и шло. Впрочем, вполне возможно, здесь просто пока сказывалось волнение с
примесью раздражения, которое у меня почему-то неизменно возникало при
разговорах по телефону на улице с использованием этих маленьких, похожих на
вагинальные свечи, которыми сейчас пользовалась Лика, микрофонов, закреплённых
на проводах наушников. Тем
временем, Аня, качнувшись и, кажется, запнувшись о какую-то выбоину в асфальте,
напоминающем расщелины в горах, свернула в арку между домами, заставив меня
прибавить шаг и, в тоже время, осознать, что время идёт, а я по-прежнему не
готов к разговору. Кажется, чего может быть проще — подойти и спросить? Но в
том-то сейчас неожиданно была и вся сложность — голова в таком направлении,
кажется, упорно отказывалась работать, зато возникало множество других мыслей —
странных и даже смешных. Мне стало казаться, что во дворах Аня вполне может
закричать «грабят» или «насилуют», и тем самым поставить меня в весьма неудобную
ситуацию или довести до неприятного контакта с милицией. В результате девушка
легко ускользнула бы и лишила меня возможности выяснить то, что я считал
необходимым. И тут же воображение услужливо подсунуло мне совсем другую сценку —
не успеваю я завернуть в арку, как мгновенно окажусь в страстных объятиях Ани,
наши губы сольются в бесконечных поцелуях, а тела начнут ритмично делать
вожделенные волнообразные движение. Но в этом не будет абсолютно ничего
романтичного — просто желание не дать мне возможность задать свои вопросы и
что-то узнать, используя буквально все возможные средства.
Однако, когда я повернул в арку, меня не ждало там ничего, кроме мрачных стен,
неумело разрисованных косыми разноцветными надписями и эха собственных шагов.
Незнакомка не скрылась из виду, а остановилась напротив детской площадки, где
что-то бурно обсуждала пара мам, бросающих редкие недовольные взгляды на
резвящихся рядом детей. Чуть в стороне сидел мужчина бомжеватой наружности с
большим грязным пакетом и пластиковой бадьёй, к мутному содержимому которого
периодически «прикладывался», морщась и громко выдыхая. В общем, ничем не
примечательная картина, характерная для многих столичных дворов, но в ней,
несомненно, что-то привлекло внимание Ани, а, значит, и мне стоило вглядеться
подробнее. -
Не залезай туда. Сколько ещё раз тебе говорить?
Закричала одна из мам таким голосом, словно ребёнок сделал что-то из ряда вон
выходящее, а не попытался забраться на жёлтую крышу пластмассового домика, от
которой шла толстая синяя труба к конструкции, напоминающей пирамиду с
петушком-флюгером наверху. -
Всё, сейчас пойдём домой. Хватит!
Пока ребёнок что-то неразборчиво и обиженно отвечал, я сместился от арки вправо
и встал возле большого клёна, практически синхронно с Аней достав и прикурив
сигарету. Только у неё это, как ни странно, был «Капитан Блэк», который
ассоциировался у меня исключительно с мужчинами, неизменно хотящими что-то
доказать окружающим и в такой форме. Что именно? Мне так никогда этого и не
удавалось понять, да и вообще я не знал — откуда взялись подобные ассоциации.
Однако, теперь я неожиданно разглядел в Ане весьма серьёзного противника. В чём
именно? Хотя бы в нашем предполагаемом разговоре, где я планировал сразу занять
доминирующее положение и почему-то представлял себе девушку, лишь слабо
отнекивающейся, но непременно знающей и, разумеется, рассказывающей, пусть не
сразу, но всё. Теперь же приходилось трезво считаться с тем, что всё окажется
вовсе не так просто, не говоря уже о реальной перспективе драки, в которой,
честно говоря, я не чувствовал уверенности в своей победе. Тем более, во времена
поездок в пионерский лагерь, когда подростки из близлежащей деревни раз по пять
за смену приходили к нам подраться, девушки зарекомендовали себя прямо-таки
отчаянными бойцами, которые не могли остановиться даже при появлении «первой
крови», что для мальчиков считалось тогда «свято соблюдаемым» синонимом слова
«хватит». С одной стороны, это импонировало и снова подчёркивало различие полов
во всём, а с другой — заставляло немного напрячься, ощущая, что некоторые вещи
прямо-таки не могут уложиться в нормальной голове. Вот невольно и задумаешься –
чего же тогда ждать от девчонок в какой-нибудь другой области? -
Барсик. Барсик?
Раздался негромкий, дрожащий старческий голос и, обернувшись, сквозь зелень, я
увидел старушку, выглядывающую в окно первого этажа соседнего дома. Облачённая в
застиранный халат, который, наверное, когда-то был красным, с небрежно
скрученной копной седых волос и с невероятно широкой и тёмной цепочкой на
сморщенной шее, на которой болтался крест, женщина производила впечатление
заблудившегося в самом себе человека. Подобный тон и выражение мне были хорошо
знакомы по некоторым одногруппникам, который чувствовали себя весьма неуверенно
на следующий день после разудалой вечеринки, подробности которой не помнили. Эти
люди старались осторожно выведать — что и как там получилось, да и вообще точно
установить факт их присутствия именно в том месте. Возможно, с возрастом мы все
невольно превращаемся в этаких «похмельных людей» и от подобного невольно
становилось жутковато. С другой стороны, понятное дело, это всего лишь моё очень
отдалённое будущее, однако, видеть к чему идёшь в столь неприглядном ракурсе
явно не хотелось. Поэтому я отвернулся и заметил какое-то медленное движение
снизу. Это был небольшой котёнок в странном синем ошейнике, который, возможно,
использовался для борьбы с блохами и прочей навязчивой живностью, которое
животное способно «нацеплять» на улице. Скорее всего, это был как раз тот, кого
звала и выглядывала старушка, практически подтвердив мою догадку словами: -
Барсюша! Куда ты подевался, озорник?
Только котёнок не производил впечатление вышедшего просто так прогуляться и
интересующегося всем на свете малыша. Наоборот — он пригнулся к земле и
осторожно крался, явно охотясь и, посмотрев вперёд, я увидел четырёх голубей,
прохаживающихся рядом с небольшой лужей и что-то старательно клюющих на
асфальте. Никогда не любил этих птиц, хоть и считающихся почему-то «символом
мира», но на практике лишь всё вокруг загаживающих — собственным помётом и
разбрасываемым из помоек мусором. А громкие звуки, напоминающие стоны, которые
издавали эти птицы, будя меня по утрам в дополнение к мусоровозу, и рассевшись
на балконе, однажды чуть было не привели к тому, что я запустил сотовый телефон,
используемый в качестве будильника, прямо сквозь окно в их сторону. Они были
повсюду — путались под ногами, слишком низко летали, пару раз задевая меня
крыльями по лицу, да и вообще, на мой взгляд, уж слишком бессмысленно
расплодились. Поэтому, хотя у меня, несомненно, никогда и не было
расположенности к охоте, здесь я целиком понимал котёнка и искренне желал ему
удачи. Впрочем, в вероятность того, что он действительно кого-то поймает,
верилось с огромным трудом — он сам был едва ли больше потенциальных жертв.
Учитывая же домашние условия проживания, наверное, даже на красивый или опасный
бросок рассчитывать не приходилось. Но здесь я ошибся. -
Куда ты запропастился? Я вот тебе в мисочку чего налила.
Когда старушка произносила эти слова, Барсик вдруг стрелой метнулся вперёд и, в
следующее мгновение, сжимал лапами, зловеще урчал и раздирал трепыхающегося
голубя. Вот так охотник! Несомненно, котёнку просто повезло, не говоря уже о
том, что в городе голуби очень быстро теряют бдительность, поэтому неизменно и
попадают в разные «переплёты». Однако, та озлобленность, с которой кромсалась
жертва и невыносимое утробное урчание, заставили пробежать по моей спине
неприятному холодку. А когда окровавленная и странно вытянутая морда животного,
замерев, медленно обернулась в мою сторону, словно только сейчас обнаружив
непрошенного свидетеля, я готов был отступить и сделать всё, чтобы оказаться как
можно дальше. Однако, видимо, оценив серьёзность противника в лице человека и
сомнительность моих притязаний на добычу, котёнок сделал правильные выводы и,
подхватив голубя, уволок его под стоящую правее машину, откуда вскоре полетели
перья и смутно различались энергичные движения. Мне же оставалось только с
нескрываемым облегчением вздохнуть и нервно усмехнуться. - Я
скоро выйду тебя искать.
Неуверенно сообщила старушка, а я, моргнув, снова сосредоточился на Ане. Она уже
успела докурить, и теперь я ясно различал, что девушка не смотрит ни на что-то
конкретное, а кажется завороженной своими мыслями или образами. Они вызывали на
её лице странную мимику, но точно положительную, что меня только радовало. Ведь
благостно настроенный человек с гораздо большей охотой пойдёт на контакт, чем
пребывая в дурном расположении духа. Однако, чем дольше я смотрел на Аню, тем
явственнее видел на её фоне широко разинутую пасть котёнка с крохотными острыми
зубами, вымазанными тёмной кровью. Наверное, он в какой-то мере напоминал образ
вампира, столь широко разрекламированный в художественных фильмах, но сейчас,
пожалуй, вся ситуация казалась мне просто реальным отражением и нашей
человеческой жизни. Потеряешь бдительность — тебя раз, и скушают. Причём,
сделать это может очень милый и с виду совершенно безобидный человек. И даже не
потому, что в этом у него вдруг появилась какая-то острая необходимость. Да, всё
в жизни непредсказуемо и бдительность терять нельзя ни на минуту.
Когда мне уже стало казаться, что Аня будет стоять и мечтать так до вечера,
девушка, похоже, вернулась к реальности – встрепенулась и, бросив вокруг
рассеянный взгляд, который, несомненно, зацепил и меня, громко «зацокала» в
сторону высящихся дальше мрачных панельных домов. Я же заторопился следом, и
следующие полчаса мы провели, кажется, играя в «догонялки», как минимум, раза по
три, пройдя по одним и тем же местам. Не знаю, как Ане, а мне всё это очень
быстро стало надоедать. Тем более, вскоре пришло сообщение от Лики, написанное,
как она любила выражаться, в стиле «понятно тебе да мне». Текст гласил: «А я
тебя люблю сильнее — и не спорь». Что это послание могло значить для окружающих?
Наверное, ничего толкового, но у нас подобное когда-то превратилось в странную
игру. Не прошёл и первый месяц наших отношений, как мы с Ликой начали совершенно
глупый спор о том, кто и кого больше любит. Именно тогда появилась концовка «и
не спорь», с которой, как пояснила девушка, она всегда будет «выигрывать». С тех
пор, когда Лика была в хорошем настроении, она неизменно слала мне подобные
сообщения. И, наверное, это стало неким нашим тайным ритуалом или интимным
языком. Уверен, что у всех влюблённых и даже друзей есть нечто подобное, и
сейчас, как ни странно, эта неожиданная поддержка пришлась весьма кстати, словно
призывая меня начать, наконец-то, решительно действовать. И, пусть я так и не
смог сформулировать — что именно хочу узнать у Ани, мне представлялось, что
самое уместное здесь — действовать по ситуации. Ведь именно так всегда и
получается то, что нужно, не правда ли? А излишняя подготовка и сопутствующая
суета, скорее, всё только портят и заставляют не разбираться по месту, а просто
повторять какую-то отрепетированную роль, в которой всё самое важное
сосредотачивается только на одной мысли — только бы не сбиться. Если этого не
происходит, то человек начинает думать — что именно он мог ещё забыть? А потом
уже доходит до того, как было бы лучше поступить именно в реально складывающейся
ситуации. Замечательно, конечно, но, пока «суть да дело», момент прошёл и,
независимо от правильности сделанных выводов, их уже редко можно претворить в
жизнь. Я
ускорил шаг, и тут девушка неожиданно остановилась и резко подалась назад,
наверное, только чудом сохраняя равновесие и очень смахивая на лошадь, падающую
под бойцом, которого животное защитило от пули, приняв свинец в себя. -
Ну, хорошо. И долго вы ещё намерены за мной ходить? Аня
резко обернулась, и я чуть не сбил её с ног: -
Что вам нужно? - И
вы ещё спрашиваете? Я
недоумённо посмотрел на девушку, а потом попытался сформулировать то, что думал
обо всём произошедшем. Почему-то получилось не очень: -
Вас сбила машина, а он куда-то пропал. А вы теперь здесь и всё нормально. - Я
вас не понимаю.
Ответила Аня, но из её голоса исчезли раздражённые и строгие нотки, сменившись
чем-то, чему я сначала затруднился дать верное определение. И лишь несколько
мгновений спустя с удивлением осознал — это было ликование. Именно так я порой
называл любимую, используя, правда, прилагательную форму слова. А она неизменно
радостно реагировала на моё обращение «ликующая» или более нежное - «ликуська».
Возможно, именно это сразу же расположило меня к незнакомке, словно нас теперь
связывала какая-то необыкновенная тайна, которая оказалась гораздо более
привлекательной, чем представлялось раньше. Разумеется, именно так и было, хотя
заглядывать на эту сторону жизни, даже мельком, мне не только не хотелось, но
никогда даже не приходило в голову. Но жизнь неизменно старается делать всё не
так, как нам кажется удачнее. И разве можно её за это винить? Я полагал, что
«нет» и, если Лика казалась мне проводником к счастью, то Аня предстала
девушкой, открывающей часть вечной истины. Это можно было без труда прочитать
даже в их именах, пусть правда тщательно пряталась за ничего не значащими
наборами букв, которые когда-то, с умыслом или случайно, выбрали родители. Но
теперь я знаю, что всё совсем не так.
Глава
I
из
XV
Гольцов Кирилл Москва и область
май – август 2012
Copyright © Свидетельство о публикации в электронном СМИ № 21202170369 |
