|
Роман "Образы Случайной смерти" / доступные ссылки выделены жирным шрифтом /
Действие произведения, написанного в апреле - мае 2014 года и августе - сентябре 2015 года, происходит в Москве, Симферополе и Севастополе. Так получается, что на смену весне и лету этого года пришла осень, а я продолжаю постоянно пребывать в этих городах, что находит предсказуемое отражение и в моём творчестве. В том числе, несколько глав рассматриваемого произведения перекликаются с событиями, описанными в книге "Когда рядом русалки". На фотографии справа запечатлён я и моя хорошая крымская знакомая, физический и духовный образ которой, по большей части, вобрала в себя главная героиня книги Марина. Снимок сделан на террасе севастопольской набережной, куда не поместился (он правее) памятник Затопленным кораблям, фигурирующий в моих последних произведениях "Когда рядом русалки" и "Образы Случайной смерти", как Русалочий памятник.
Случайна или предопределена смерть каждого из нас? Почему происходит именно так,
а не иначе, и что за этим стои’т? Как и с предыдущими работами, поразмышляв над оформлением будущей обложки, я решил нарисовать иллюстрацию самостоятельно (уже установилась прямо какая-то добрая традиция). На этот раз, исходя из сюжетной линии произведения, мне показалось удачнее всего взять белый фон и, впервые, разноцветные карандаши. Кроме того, я сделал фотографию результата, а не, как обычно, отсканировал изображение. Художественные достоинства моего рисунка по-прежнему весьма спорны, но, несомненно, смысл и ви'дение произведения автором здесь снова удаётся выразить в полной мере. Нажав на иллюстрацию вверху слева, вы можете рассмотреть рисунок намного подробнее. Хочу поблагодарить вас за отзывы о черновом варианте первой главы произведения, которая доступна ниже - в том числе, они очень помогут мне в написании нового романа "Детская туристская база. Последний заезд". __________________________________________________________________ Ознакомительная глава "Добрая жертва" - Теперь остались только липкие руки. Пробормотала Марина, и вздрогнула, опасаясь, что её кто-то мог услышать. Оглянувшись, она убедилась, что ближайшие к ней люди находятся только возле турникетов входа в метро, и тут же подумала, что постороннему вряд ли что-то вообще могла сказать её фраза. Впрочем, кто знает? Ведь её продолжение, прозвучавшее в голове девушки острой вспышкой боли, было: - От её крови. Но сейчас точно стало лучше – пока Марина ехала сюда в вагоне метро, ей почему-то всё время казалось, что она забыла что-то важное, способное её выдать. А, когда сидящая чуть в стороне необъятных размеров женщина в милицейской форме, бросавшая на неё неопределённые взгляды, вдруг поднялась и встала рядом, Марина, вся сжавшись, подумала, что это конец. Однако, та просто вышла на «Рязанском проспекте» и даже не оглянулась. Или так и должно быть – просто, в обыкновенной ситуации, мы склонны обращать внимание на то, что обычно совершенно упускаем из виду? - Со мной всё нормально. Никто не знает. Уверенно произнесла Марина, вспоминая, как ужасно колотилось в груди и болело сердце, а затылок стал, словно ватный, с пронизывающими прожилками тупой боли: - Я и сама не уверена теперь. Просто это может быть. Но здесь, конечно, девушка лукавила, и кажущиеся всё ещё липкими от крови руки, пожалуй, были здесь самым наилучшим подтверждением. Конечно, Марина была уверена, что это всё из-за отвратительно пахнущих и тянущихся салфеток, купленных ею в киоске у метро. Но убедить себя в этом до конца не получалось. Впрочем, наверное, даже, если с руками всё было бы в порядке, память о недавних событиях была ещё слишком свежа, чтобы не пронзать ощущения, да и глаза тем, что было. Да, наверное, это было самым главным. - Где же он? Я жду. Марина непроизвольно передёрнула плечами, и, покопавшись в сумочке, достала полупустую пачку сигарет. Она купила их безо всяких проблем несколько дней назад у метро у симпатичной старушки, сидящей на складном стульчике. Находящийся рядом пенсионер, окинув девушку странным невидящим взглядом, кашлянул и протянул: - На вид прямо школьница. На что старушка, раздражённо дёрнув рукой, ответила: - Они сейчас все так выглядят. Не разберёшь. И заветная пачка оказалась в руках Марины. Так просто и естественно, несмотря на все запреты о продаже табака несовершеннолетним. Сначала девушка не поняла – какое это сейчас имеет значение, и почему её пальцы всё сильнее сжимают тонкую розоватую сигарету. А потом вдруг осознала, что именно так всё произошло и там, возле котлована. Быстро и просто – совсем не так драматично, как показывают в фильмах и описывают в книгах. И оба этих примера дарили утешительную мысль – точно так же может получиться и теперь, разрешившись неожиданно очень просто. Только вот как? Ответа у Марины до сих пор не было, и уродливое цветное изображение на пачке чьих-то внутренностей с единственным словом «бесплодие», было явно совсем «из другой оперы». Впрочем, поэтому она и позвонила Сергею, попросившему обращаться именно к нему, о чём он сказал ей однажды, и она сначала приняла это за обыкновенную мальчишескую браваду. Хотя, с большими сомнениями – уж слишком странное впечатление производил этот мальчик, в прошлом году закончивший школу, в которой она сейчас сама училась, и, вроде бы, поступивший в какой-то колледж. О нём ходили странные разговоры, и, несмотря на совсем невинное лицо, тихий вежливый голос и неизменно опрятную одежду, у Марины складывалось ощущение, что даже местные отъявленные хулиганы его сторонились. А ведь «подобных типчиков» не любили очень многие, совершенно не стесняясь выражать это оскорбительными словами и кулаками. Но Сергея это почему-то не касалось. А ещё девушке казалось, что и сам мальчик сторониться окружающих, хотя, возможно, из него вышел бы неплохой лидер. Или, будь всё так, Марина вообще не обратила бы внимания на этого человека? Наверное, всё-таки нет. Ведь их знакомство состоялось в тот самый день, когда две одноклассницы, с которыми у неё в последнее время обострились отношения, чуть было не спровоцировали на спортивной площадке за школой драку. А началось всё, как водится, банально – когда Марина стояла на одной из ступеней массивной конструкции, где малышня неизменно играла в «Царя горы», её сильно и неожиданно толкнули в спину. Она выгнулась, безнадёжно замахала руками и рухнула вниз – прямо на мокрый от недавно прошедшего дождя песок. - Ну, как, грязнуля? Раздался сверху издевательский голос Ларисы и безумный смех: - Повозись-ка там получше! Марина медленно поднялась и с ненавистью посмотрела на девочек. - Ой, гляди-ка! Делает вид, что ей не понравилось. Вторила подруге Ира, противно ухмыляясь: - А ты покувыркайся, вывозись получше! - Ой ёй, сейчас слезки появятся. Ах, как мы обиделись! Высокомерно продолжала Лариса, а потом, подойдя к краю, громко плюнула, а Марина почувствовала на руке отвратительную слизь: - Вот так, наверное, будет совсем хорошо! - Я, конечно, знала, что вы идиотки. Но такие… Громко и, стараясь сохранять спокойствие, сказала Марина. - Ты кого это так назвала? Вот мы сейчас спускаемся… Ира, перепрыгивая через широкие грязные ступеньки и чудом не поскальзываясь, побежала вниз, за ней ринулась Лариса, и вскоре обе девушки стояли напротив Марины, и, вопя, начали её толкать, чтобы распалиться ещё больше. И тут, откуда ни возьмись, появился Сергей, которого она до этого момента видела только издали, ну и, конечно, слышала о молодом человеке много странных историй, связанных даже прямо с какой-то мистикой. Так одни утверждали, что он занимается чёрной магией и может оживлять мёртвых, другие – общаться с Миром душ и убивать во сне, а третьи даже доходили до совсем уж невероятных утверждений, что Сергей не совсем человек, а то ли Бог, то ли Дьявол во плоти. Впрочем, во всё это «вплетался» неуверенный хор голосов, утверждавших, что просто молодой человек состоит в одной свирепой банде или является сыном «вора в законе», и любого, кто его тронет, ждёт жуткая расправа. Откуда взялись эти разговоры и имели ли они под собой хоть какую-то почву, как поняла Марина, никто толком объяснить не мог. Может быть, Сергей даже сам, каким-то хитрым образом, распустил о себе подобные слухи. Однако, как частенько бывает в подобных случаях, проверять на себе никто не решался. И это, наверное, касалось не только учеников, но и преподавателей, которые, несмотря на то, что молодой человек уже закончил школу, никак не препятствовали его достаточно частому здесь нахождению. - Ссоритесь, девочки? Как-то отстранённо, словно между делом, спросил Сергей. - Просто она… Запыхавшаяся Ира громко сглотнула, а потом отчаянно замотала головой: - Нет, ничего. Просто играем. - Так ли это? Молодой человек, чуть наклонившись, посмотрел прямо в глаза растерявшейся Марине. - Не совсем. Они меня цепляют. Твёрдо ответила девушка, а Сергей, выпрямившись и посмотрев перед собой, спокойно и назидательно произнёс: - Мне это не нравится. Пожалуйста, не делайте так больше. - Да, конечно. Не будем. Тут же ответила Лариса, и неуверенно улыбнулась. - Если это случится, я всё равно узнаю. Отвечайте за свои слова. А потом он неторопливо удалился за угол школы, судя по виду, вернувшийся к своим гораздо более важным делам, размышления о которых прервал этот короткий эпизод. - Ну, так что будем делать? Нервно спросила Ира, облизывая губы: - Она посмела нас… - Замолчи. Худо может быть. Тут же оборвала подругу Лариса, а потом шагнула к Марине: - Мы не будем с ним ссориться, как и с тобой. А ещё лучше… Она задумалась, и вдруг напряжённо рассмеялась: - Что ты скажешь на то, чтобы подружиться? - Эй, ты о чём это говоришь? Лицо Иры вытянулось, и приняло обиженное выражение: - О том самом. Она девка-то смелая, и с нами так себя поставила. Что нам делить? Марина, принявшая сначала всё это за глупую шутку, и преамбулу к очередным издевательствам, даже не нашлась сразу, что ответить, хотя «нет» было здесь совершенно очевидным. С другой стороны, не хотелось и снова обострять конфликт, поэтому девушка слабо кивнула и неопределённо, дипломатично ответила: - Время покажет. И, как ни удивительно, за последующие несколько дней они действительно стали близки. Как это могло произойти? Марина не могла бы объяснить и сама, только, как часто бывает у подростков, расстояние от любви до ненависти действительно измеряется всего одним шагом. В их случае – он был в обратном направлении, хотя речь шла здесь больше, наверное, всё же о какой-то заинтересованности и дополняемости. Пожалуй, девушки прекрасно понимали, что теперь их связывает кое-кто ещё – Сергей, и ответственность за то, что может произойти, если дело пойдёт не так, как он хотел. Возможно, именно движимая этими побуждениями, примерно через месяц, случайно завидев его в школьном коридоре, Марина набралась смелости и подошла к нему, выдавив из себя заранее заготовленную фразу: - Спасибо тебе большое за помощь. Теперь у нас всё в порядке. Правда. Однако, Сергей ответил ей вовсе не так, как она проигрывала много раз в голове: - Это хорошо. Я рад. А потом возникла длинная пауза, которая, в отличие от множества аналогичных ситуаций, не казалась обременительной и натянутой. Лицо Сергея выражало отстранённость и задумчивость, словно Марина задала ему какой-то непростой вопрос, и он тщательно обдумывал – как лучше на него ответить. Или просто потерялся в своих мыслях. Как бы там ни было, такое у девушки было впервые, и она невольно поймала себя на том, что если её кто-то будет расспрашивать о Сергее, а она станет отвечать, то от слова «необычный» никак не отвертеться. - Достань свой телефон. Произнёс он, когда Марина хотела уже сказать ещё раз «спасибо» и тихо уйти. - Какой? Что ты… Растерялась она, а потом, словно очнувшись, торопливо выхватила свою «Моторолу». - Пиши номер. Готова? И Сергей начал диктовать цифры сотового телефона, которые Марина торопливо, стараясь не сбиться, набирала на неудобных сенсорных клавишах. - Звони мне в любое время, если что-то понадобится. Хорошо? Девушка неуверенно взглянула на молодого человека, пытаясь понять – о чём именно идёт речь. Защита? Или свидание? Что он от неё хочет? Но на лице Сергея ничего нельзя было прочитать. Поэтому Марина ограничилась кивком и словами: - Обязательно. Ещё раз спасибо. Хорошего дня. Хотела ли она, до того, что произошло с Катей, позвонить? Ещё как. Марина много раз проигрывала в голове то, что могла бы сказать, но так этого и не сделала. Почему? Ей казалось, что бессмысленный звонок может нарушить нечто очень важное в их странных отношениях с Сергеем, а, самое главное, что, когда она действительно «попадёт в переплёт», попытки, как с волшебным джином из бутылки, могут оказаться исчерпанными. Однако, когда она убила Катю, первый и единственный из всех, номер кого Марина сразу же набрала, был Сергей. Конечно, она уже прекрасно знала, чего стоят все мужские заверения, но с этим молодым человеком почему-то абсолютно ни в чём не сомневалась, и оказалась совершенно права. Более того, он ни о чём не расспрашивал, а просто согласился встретиться там, где она скажет. Увидятся ли они? Марина была уверена, что «да», точно так же, как хотела сделать, как можно больнее Кате, что у неё получилось, даже с избытком. - Кто это сделал? Вопила сегодняшним утром Лариса, облив свою новую кофточку энергетическим напитком из узкой сине-красной банки. Рядом с ней барахтались Ира и Марина, болезненно ударившиеся лбами, а вокруг стояли другие ребята и громко смеялись. Сначала девушки не понимали – что такое могло с ними случиться, ведь всего мгновение назад они спокойно разглядывали цветастый стенд, приглашающий принять участие в общешкольных мероприятиях, а особенно ту его часть, которая касалась дискотеки. А потом пол буквально выскользнул у них из-под ног, заставив болезненно упасть, да ещё и стать посмешищем окружающих, что, пожалуй, было намного хуже. - Извините. Вы не ушиблись? Спросила тогда высунувшаяся из-за стоящего рядом шкафа Катя, чем, сама того не зная, подписала себе смертный приговор. Зачем ей понадобился этот узкий грязный коврик – наверное, так и останется загадкой. Точно так же – на самом ли деле она не видела стоящих по другую сторону массивного шкафа одноклассниц, или сделала это нарочно. Твёрдым фактом оставалось то, что Катя резко дёрнула его на себя, и, в глазах Ларисы, Иры и Марины, была очень сильно виновата – на этот раз настолько, что необходима была не традиционная школьная взбучка, а нечто куда более серьёзное и поучительное. Впрочем, будучи изгоем класса, Катя, кажется, была к ней готова, но, узнав, что ей после школы надо идти не домой и в музыкальную школу, а на расположенную неподалёку стройку, наверное, впервые на памяти девушек, воспротивилась и сказала твёрдое «нет». Возможно, Ира с Мариной ограничились бы тогда всего лишь более серьёзной, чем обычно, взбучкой, но Лариса, очень переживая из-за запачканной кофты, была настроена весьма решительно. - Снимайте с неё платье! Побыстрее! Звенящим шёпотом, сверкая глазами, произнесла она, когда девушки без особых усилий затолкнули Катю в один из пустых классов, главным образом, чтобы скрыться от повышенного внимания окружающих. - Зачем? Что ты хочешь сделать? Неуверенно спросила Марина, уже жалея, что всё оборачивается таким образом, и, в общем-то, совершенно не склонная к каким-то серьёзным действиям. В конце концов, ничего такого ужасного не произошло, хотя, конечно, лоб горел огнём там, где скоро должна была появиться шишка, а смех ребят продолжал звучать в её ушах накатывающими на мелкую гальку берега морскими волнами. Но, как говорится, с кем поведёшься – от того и наберёшься. А запал Ларисы был донельзя заразительным, и, в какой-то момент, даже начинал казаться правильным. - Я знаю. Ну же! Ира с Мариной сначала медленно и неуверенно, а потом всё больше распаляясь, стащили со слабо сопротивляющейся и громко всхлипывающей Кати сначала платье, а потом и бюстгальтер с трусиками, нерешительно отступив. На мгновение в классе повисла тягостная тишина, а голая девушка, судорожно обхватившая себя худенькими руками, постепенно сползала на пол, рыдая и приняв причудливую позу, напомнившую Марине какой-то подзабытый памятник героям Великой Отечественной войны. - Руки в стороны, и мордочку вверх! Скомандовала Лариса, а потом, бросившись к Кате, несколько раз её сильно тряхнула: - Ну же. Иначе мы убьём тебя прямо здесь. Выбросим из окна. Ты этого хочешь? Кажется, это подействовало, но, скорее, не страхом, а удивлением. Катя чуть приподнялась, развела руки, упёрлась растопыренными пальцами с коротко постриженными ногтями в пол, и медленно приподняла голову. В этот момент Лариса выхватила сотовый телефон, мигнувший серебряным солнечным отсветом из окна на логотипе откусанного яблока, а потом раздались характерные щелчки, и её удовлетворённый голос: - Ну, всё. После уроков сразу идёшь на стройку к яме. Иначе я сегодня же выложу это в Интернете. Пусть все хорошенько полюбуются на твои прелести. А ещё и почитают, что ты берёшь копейки за свои интимные услуги, даже готова удовлетворить любого желающего совершенно бесплатно, и телефончик. А ещё завтра мы тебя выловим и сделаем такие татуировки, что ни перед кем больше никогда и не разденешься! Марина сначала посчитала такую угрозу глупой и даже невыполнимой – ведь из-за этого можно было самим попасть в крупные и серьёзные неприятности, однако, видимо, Катя думала иначе. Не зря же, когда они, посмеиваясь и сильно сомневаясь в том, что увидят сегодня одноклассницу, не торопясь подходили к котловану, девушка уже ждала их, вытянувшись в напряжённой и какой-то торжественной позе. Марина сначала испытала несказанное облегчение от того, что там, вместо неё, не оказалось каких-нибудь крепких ребят, родителей или даже милиции, а потом стала всерьёз беспокоиться – что может «выкинуть» Лариса здесь, если даже в школе позволяет себе вещи, находящиеся на грани. - Готова получить то, что заслужила? Весело поинтересовалась Ира: - Или опять будешь нюни распускать? - Я хотела попросить у вас ещё раз прощения. Опустив глаза, пробормотала Катя: - Не делайте мне больно, пожалуйста. - Не жалоби, лохушка. Злобно отозвалась Лариса, и, бросив рядом сумку со школьными вещами, скомандовала: - Теперь раздевайся и, для начала, пробегись так вокруг котлована. - Мы ведь должны поговорить… Начала девушка, но, когда Ира замахнулась, обречённо кивнула и, кажется, бесконечно долго стягивала свою нехитрую одежду, аккуратно раскладывая её на отколотой бетонной плите. Почему её никто не поторопил? Тогда это было непонятно, но сейчас Марина подумала, что, когда речь идёт о последнем желании, подобное попросту неуместно. - А теперь – давай. И пой. Сказала Лариса, нехорошо улыбаясь. - Что петь? Я не знаю. Оторопела Катя, а Ира подсказала: - Ну, эту, про детство, которое кончится когда-то там. - Весёлые качели. Машинально подсказала Марина, которой всё больше хотелось найти поскорее достойный повод, чтобы отсюда уйти. - Во, точно. Побежала! Кивнула Лариса, и Катя, затянув что-то неопределённое и корчась от боли, наступая босыми ногами на разный строительный хлам, медленно побежала вправо. Её небольшая красивая грудь, плавно колыхалась в такт движениям, и Марина вдруг подумала, что, будь она побольше, девушку всякий раз неизбежно сносило бы в сторону. У неё самой с этим дело было не очень, но, применительно к такому времяпровождению, пожалуй, даже более удачно. - А что потом? Смешно высунув язык и держа в вытянутой руке сотовый телефон, на который вела запись, полюбопытствовала Ира: - Заставим что-нибудь отвратительное съесть, или поцеловать нам ноги? Что? - Пока не знаю. Марина, что скажешь? - Я думаю, этого пока с неё более, чем достаточно. А потом мы что-нибудь придумаем. Стараясь придать своему голосу оттенок мудрости, ответила она, и, на самом деле, несмотря на энергичные возражения Иры, всё, пожалуй, шло именно к такой концовке. Во всяком случае, когда Катя снова стала к ним приближаться, Марина была в этом уверена. Что же случилось потом? Тогда поступок одноклассницы показался ей явно обдуманной местью, сейчас же девушка была склонна полагать, что речь действительно шла просто о роковой случайности, и не более того. Но кто прислушивается в толпе к голосу разума, когда, кажется, все от нас ждут мгновенной и словно предопределённой реакции, которая должна быть именно такой? Когда Катя оказалась рядом с ними, она вдруг оступилась, или наоборот – прыгнула вперёд, и нанесла Марине очень болезненный удар в солнечное сплетение, на некоторое время совершенно вышибив из неё дух. Пока Лера с Ирой оттаскивали девушку и звонко били её по лицу, Марина пыталась отдышаться, а потом, словно обезумев, бросилась на обидчицу, желая одного – повалить её с ног, и бить до тех пор, пока она не чувствует – каково было ей. Но, по какой-то необъяснимой причине, несмотря на все толчки и удары, Катя не падала, а держалась на удивление стойко, лишь отступая назад. В какой-то момент девушки оказались около самого края залитого бетоном котлована, ощетинившегося россыпями длинных металлических шестов и холодными оскалами не доложенных кирпичных кладок. Только Марина, как и её жертва, этого не замечали, хотя Лариса и Ирина, остановившись, начали кричать, чтобы они были осторожнее. Однако, кто вслушивается в подобное тогда, когда гнев застилает всё вокруг мрачной засасывающей завесой, в складках которой пульсирует и строит отвратительные рожи только тот, уничтожив кого, можно по-настоящему вернуться в добрую и прекрасную реальность? - Вались же! Быстрее! Что я тебе говорю?! Во всепоглощающем запале вопила Марина, и, в очередной раз с силой толкнув Катю, вдруг удивлённо замерла, увидев, как девушка, странно выгнувшись в воздухе, падает, словно проваливаясь сквозь землю. Вот она была всего лишь мгновение назад перед ней – и как будто растаяла. Улетела или просто убежала? Марина почувствовала панику и отчаяние при пульсирующей в сознании и разъедающей его мысли, что Катя, каким-то невероятным образом, но выиграла. Девушка, мотая головой, сделала несколько неуверенных шагов вперёд, а потом, вздрогнув, замерла, увидев, что кажущееся очень маленьким и словно взбухшим тело Кати лежит теперь далеко внизу на неровном бетоне, а под ним разливается жутковатая тёмная лужа. Только Марина не сразу поняла, что это кровь, да и вообще – что именно произошло, хотя в этот момент у неё появилось то самое ощущение липких рук, от которого было невозможно избавиться. Сначала она подумала, что Катя просто решила спрятаться от них там и полежать отдохнуть, уверенная, что у одноклассниц уйдёт очень много времени на то, чтобы спуститься к ней. Не могут же они быть настолько глупыми, чтобы прыгать следом? Но ведь именно это сделала Катя. Почему же с ней ничего не произошло? Ответ, кажется, витал где-то рядом, но Марина никак не могла на нём сосредоточиться, а, пожалуй, даже и побаивалась, особенно, услышав совсем рядом какой-то шорох, вскрики, и испуганный вопль Ларисы: - Ты убила её! Убила! Следом раздался голос Иры – размытый и писклявый: - Не хочу иметь с этим ничего общего! Во всём виновата только она! А потом Марина почувствовала, что осталась одна, и правда вдруг обрушилась на неё со всех сторон, заставив обессиленно опуститься на песок и попытаться расплакаться. Только слёзы на этот раз почему-то не шли, уступив место странной апатии. Марина вдруг сосредоточилась на том, что сегодня, видимо, впервые пропустит домашний ужин, а её жизнь вдруг резко переменится именно в худшую сторону. Потом девушку начало трясти, и ей захотелось прыгнуть следом за Катей, чтобы доказать кому-то невидимому, но важному и внимательно наблюдавшему за происходящим, что, сделав это с такой пустяковой высоты, ничего произойти не может. Однако, всё это застилало удивительно ясное видение ситуации, и полное непонимание того – что же теперь ей надо делать. Просто пойти домой и ждать, как будут развиваться события? Или самой позвонить в милицию? Кому-то ещё? - Мне нужен друг. Сейчас – как никогда раньше. Прошептала Марина, с удивлением посмотрев на свои руки, и обнаружив, что, не заметив этого, достала сотовый телефон и пролистывает список контактов. Только кто ей сейчас может помочь? В голове была странная, давящая пустота, а глаза, кажется, не могли оторваться от яркого экрана, невероятно маняще контрастировавшего со всем тем, что сейчас окружало её в чём-то невероятном, чего никак не могло случиться. Во всяком случае, вот так. И тут палец девушки замер, когда на экране «Моторолы» появилась надпись «Тот Сергей». Кого она могла так причудливо назвать? Откуда это? - Он просил меня позвонить. Пробормотала Марина, с трудом вспоминая загадочный образ молодого человека, и он вдруг показался ей каким-то, словно совпавшим с тем, что здесь произошло. Да, это именно тот человек, который способен что-то сделать, если это вообще возможно. Как? Наверняка есть какой-то способ, просто она сейчас не в состоянии нормально думать. Может быть, потом в голову придёт что-то совершенно очевидное, но правильный ответ, казалось, таился именно в Сергее. Именно поэтому дрожащий палец девушки переместился на кнопку вызова, и на экране вспыхнуло изображение дёргающейся зелёной трубки, сопровождаемое протяжным гудком. И то, что он не поставил сюда какую-нибудь глупую музыку, пытающуюся что-то доказать или просто дать понять звонящему, что этот человек «в теме», показалось ей хорошим предзнаменованием. Марина отвлеклась от роящихся в её голове воспоминаний, и, хотя курить совершенно не хотелось, а в горле чувствовалась неприятная кисловатая сухость, достала и подожгла красной одноразовой зажигалкой с улыбающимся логотипом «БИК» следующую сигарету. Девушка прислонилась лбом к прохладному ограждению, и, сквозь ржавые квадратные отверстия некоторое время смотрела на удивительное переплетение чёрных и серых кабелей, прерываемое лишь стремительным движением вагонов метро. В них толпились люди, и Марина вдруг подумала, что, не прячась, она остаётся для них совершенно невидимой. Или им просто всё равно и каждый занят своими проблемами? Да, наверное. Вот только, подумает ли хотя бы кто-то о ней, если она окажется в тюрьме или покончит с собой, если игнорируют даже сейчас? Друзья, знакомые, родственники, родители? Наверное, в какой-то мере. Но ведь суть совершенно в другом – в ней и том Мире, где она хотела так многого, а неожиданно споткнулась уже на подобной глупости и нелепости. - Это не так, как могло быть. Пробормотала Марина, и вдруг пожалела о том, что у неё в жизни не было каких-то ужасных трагических переживаний, в которых обязательно был бы виноват один человек. Злодей. Разумеется, мужчина. Тогда смертельная битва, и её триумф в ней казались бы, разумеется, чем-то намного бо’льшим, чем обыкновенная жестокая женская склока. Как бы она тогда сейчас себя чувствовала? Наверное, полагала бы, что на этом можно поставить и точку. Или даже не ожидала бы вообще никакой расплаты, так как сделала то, что требовалось, пусть об этом никто и не догадывался. Внутренние аплодисменты, переходящие в овации. Впрочем, если с героем фильма или книги, триумф можно было всегда разделить, чувствуя себя намного более приближенной и знающей, по сравнению с другими персонажами, то, возможно, здесь ей снова не хватало бы чего-то подобного. Впрочем, что об этом говорить, когда всё не так? За спиной Марины послышался нарастающий шум приближающейся электрички, а потом резкий гудок, заставивший её вздрогнуть и обернуться. Девушка некоторое время бессмысленно смотрела на стремительно пролетающие рядом вагоны, вдыхая их характерный неприятный запах, и щурясь от бьющих в лицо потоков горячего воздуха. А потом вдруг увидела Сергея, выходящего из куполообразного сооружения с лестницей, ведущей на небольшую, запруженную автобусами и вечно шумную площадь. Он был не один, а его спутница как-то странно размывалась, что Марина отнесла к своим слезящимся глазам, но, несомненно, была женщиной. Но девушке не показалось это неправильным. Наоборот – она подумала о том, что, возможно, молодой человек привёл с собой кого-то ещё, способного помочь там, где он может оказаться бессилен. И была за это ему очень благодарна. - Рад тебя видеть! Когда между ними оставалось ещё приличное расстояние, крикнул Сергей, и его голос вдруг прозвучал оглушительно, заставив девушку растеряться. Только через несколько мгновений, она сообразила, что электричка прошла, и вокруг установилась относительная тишина. - Спасибо, что пришёл. Выдавила из себя Марина, почувствовав, как сильно дрожит её голос, а потом, поддавшись неожиданному порыву, бросилась к Сергею, сжала его в объятиях, и горько разрыдалась. Молодой человек не отступил, но, девушке показалось, что ей стало бы сразу намного легче, положи он на её плечо свою руку. А ещё лучше – поцелуи. Да, любовь, ну, или какие-то её проявления – именно то, что Марине сейчас было просто необходимо. А ещё защита и умилительное чувство, что ты не одна, а рядом есть тот человек, который всё прекрасно понимает, и, права она или нет, готов защитить и помочь. Оказывался ли рядом с ней когда-нибудь кто-то именно такой? Наверное, нет. И Сергей, пожалуй, подходил на эту роль намного лучше других. Во всяком случае, сейчас. А остальные… Где они? Все попрятались, когда так ей нужны, прямо-таки необходимы? Верно. Настоящий друг познаётся только в беде, а ведь именно она у неё и случилась. Ну, не совсем у Марины – разумеется, Катя пострадала намного больше, но она мертва, и это уже не имеет никакого значения. - Я рад, что ты мне позвонила. Голос Сергея звучал спокойно, ровно и участливо, но, в тоже время, кажется, таил в себе какую-то хитринку или даже сюрприз: - В жизни всякое случается. А потом проходит. Иногда даже без следа. - Ты выслушаешь меня? - Нет. Я и так всё знаю. - Как это? Что мне… Марина так удивилась, что, кажется, забыла обо всём, и, чуть отстранившись, внимательно посмотрела в лицо молодого человека, который слегка улыбался: - Да. На стройке может случиться всякое. Особенно, если речь идёт о голой девочке. - Откуда ты знаешь?! Меня ищет милиция? Уже?! - Нет. Но тебе, думаю, будет интересно поговорить об этом с моей спутницей. Марина непонимающе мотнула головой, а потом перевела взгляд с Сергея на девушку, о которой совершенно забыла. И тут же поражённо вскрикнула, начав медленно отступать, и испытывая невероятно сложную мешанину чувств. Сначала это было удивление и замешательство, потом невероятная радость, сомнения, беспокойство и, наконец, разумеется, ярость. Ей казалось, что они захватили её одновременно, волнообразно отбрасывая в сторону не только от Сергея с Катей, но и реальности, словно Марина находилась на пороге обморока. Но, разумеется, это было не так. - Почему ты здесь? Разве тебе не полагается лежать в котловане?! Завопила Марина, неожиданно для самой себя, а кто-то внутри громко добавил: - Трупом полагается быть там. Хотя, мёртвое тело на стройке – такая глупость. И тут что-то болезненно сжало её плечо с такой силой, словно она с разбегу ударилась в стену. Марина вскрикнула, а потом снова удивительно близко, увидела лицо Сергея: - Ты же не хочешь упасть на рельсы. Так ведь? - Что? Мне сейчас… Девушка бессмысленно оглянулась, и только теперь увидела, что, отступая, оказалась на самом краю платформы, а стоящие напротив люди, ожидающие электричку от Москвы, пристально и обеспокоенно на них смотрят. И это внимание Марине совершенно не понравилось. - Да, спасибо. Я чуть не упала. Хрипло выдавила она, а потом шагнула к Кате, застывшей в какой-то растерянной позе, но совершенно спокойной и как-то мило, снисходительно улыбающейся: - Так с тобой всё в порядке? Ты знаешь, что я тут с ума схожу, а ты… - Я тебя уже простила. Не думай больше об этом. Катин голос звучал очень мягко, и необыкновенно музыкально, чего Марина раньше никогда не замечала. Да и само неизменно «забитое» поведение девушки полностью изменилось – сейчас перед ней стояла одноклассница, обладающая чувством собственного достоинства и какой-то неведомой, слишком явно ощущаемой, немного пугающей силой. - Простила? Да я с тобой за это даже не знаю, что сделаю! Завопила Марина и бросилась на девушку, но почувствовала, как Сергей цепко ухватил её за живот, и развернул к себе: - Остынь немного. Веди себя нормально. Ты в общественном месте. Девушка некоторое время смотрела на него так, словно была готова броситься и растерзать, а потом весь пыл с Марины неожиданно спал. Это произошло так быстро, что ей оставалось лишь удивлённо ойкнуть, и, что было ещё удивительнее, с её губ готовы были сорваться слова извинения. Правда, они замерли в неопределённости, но явно разбавили атмосферу чем-то добрым и даже доверительным. Наверное, так всегда происходит, когда людей связывает какая-то тайна, особенно такая, о которой особенно никому и не расскажешь. Тогда неизменно поскорее хочется расстаться с человеком, или напротив – сблизиться. И, несмотря на явное желание Марины сделать именно последнее, так выходило, что девушка начинала почему-то склоняться скорее к первому. - Знаешь, сейчас мне кажется, что мы могли бы стать подругами. Прошептала Катя, а Марина, неуверенно приблизившись, вдруг обратила внимание, что хорошо сидящие на девушке шорты, спереди расстёгнуты и хорошо просматривается поросший светлыми волосами лобок. Это ненадолго поставило её в тупик, вызвало желание поскорее предупредить Катю о такой досадной и неприличной оплошности, но тут же внутренний голос подсказал Марине, что подобное упустить просто невозможно. Да, конечно, сто’ит принять во внимание шоковое состояние Кати, но не до такой же степени. И Сергей, конечно же, обратил бы на это внимание спутницы. А потом всё это как-то смешалось и потеряло для Марины всякое значение, выдвинув на передний план прямо-таки жажду пообщаться и ответить какой-то взаимностью на неожиданно тронувшие её слова девушки. О чём она начала говорить и что отвечала ей Катя? Марина испытывала странное приподнятое состояние, наверное, сродни пребыванию с любимым, когда, вроде как, что-то обсуждается, но всё это не имеет никакого значения, а неуловимо ускользает, оставляя лишь волнительное и восхитительное ощущение счастья. В какой-то момент она даже обняла Катю и попыталась поцеловать в странно пахнущие автобусными выхлопами прекрасные губы. Возможно, именно поэтому замелькавшие вокруг люди так странно и настороженно на них смотрели. А одна бабка, тянущая за собой огромную тележку с грязными, перемотанными широкой изолентой коробками, даже проворчала: - Совсем с ума сбрендила. Или пьяная. Она ненадолго застыла рядом, и, громко вздохнув, обратилась к Сергею: - Она с тобой, что ли? Ты бы присмотрел за ней получше. Не беременная? Что ответил молодой человек и сделал ли это вообще? Марина не уловила, зато почувствовала, как стремительно возвращается из невообразимого водоворота ярких эмоций назад, к привычному, но не разочаровывающему Миру. Скорее, это даже сейчас было ей необходимо, чтобы разобраться, сравнить, а, возможно, и не взорваться от того, что в жизни может быть столько всего замечательного и сразу. Видимо, поэтому, когда Катя, кивнув головой, медленно направилась в сторону турникетов метро, Марина крикнула: - Увидимся! Извини меня, пожалуйста, если можешь! Наверное, она уже говорила ей что-то подобное много раз, или не упоминала, но это во всём чувствовалось? Не имеет значения. После всего случившегося, никакие из слов извинения явно не будут лишними. Для Кати? Нет, исключительно для себя. Ведь они так хорошо поговорили, и, разумеется, нашли общий язык, в сущности, будучи во многом похожими, и лишь из-за дурацкого стечения обстоятельств, всё получилось так, что чуть не закончилось самой настоящей трагедией. И от осознания того, что теперь она видит ситуацию несколько иначе, Марине стало вдруг нехорошо. Ведь она могла лишиться столь многого! - Хватит махать руками. Спокойно сказал Сергей, и только тут девушка задалась вопросом – почему молодой человек не ушёл вместе со своей спутницей. Впрочем, возможно, он захотел поддержать её индивидуально, прекрасно понимая, через что пришлось пройти Марине до благополучной развязки. Поэтому девушка, улыбнувшись, спросила: - А ты теперь со мной? - Да. По крайней мере, какое-то время. Кивнул Сергей, но по его лицу пробежала какая-то мрачная тень. - Вы дружите с ней? - Нет. Мы познакомились только сегодня. - Как? Где? Марине вдруг показалось это чрезвычайно важным. - Не на стройке. - И что это значит? Она пришла в себя, выбралась, случайно натолкнулась на тебя, всё рассказала, и вот мы увиделись? Звучит слишком невероятно для того, чтобы быть правдой. - Я ничего такого и не говорил. Слегка кивнул Сергей, и перехватил её руку: - Кати нет. А ты продолжаешь привлекать к нам излишнее внимание. - А что такого? Почему они все на нас так странно смотрели? А ещё эта старуха… Марина поперхнулась, и закашлялась: - Слушай, у тебя, случаем, нет с собой воды? - Мы сейчас выйдем и обязательно что-нибудь попьём. А люди реагировали так же, как и ты, будь на их месте, видя девушку, очень эмоционально разговаривающую сама с собой. - Как это? Ведь Катя… - Труп Кати лежит сейчас в том же самом котловане, где ты его и оставила. Устало и уже несколько раздражённо, ответил Сергей: - А здесь её видели только ты, да я. - Не понимаю. Что ты хочешь сказать? Катя мертва? - Да. Упасть с такой высоты на бетон и выжить – было бы самым настоящим чудом. - Тогда кого ты привёл? Марина почувствовала, как у неё задрожали губы, а внутри, кажется, уже начал формироваться единственно возможный и ставший очевидным с самого начала ответ. Только он был настолько безумен и невозможен, что, разумеется, она боялась о чём-то таком даже подумать. Но Сергей, мотнув головой, просто сказал: - Давай пока назовём её призраком.
Глава
I
из
XV
Гольцов Кирилл
Москва и область, Симферополь, Севастополь апрель-май 2014, август - сентябрь 2015 Copyright © Свидетельство о публикации в электронном СМИ № 214040601553 |
В конце сентября 2015 года я закончил
книгу "Образы Случайной смерти" (11,5
авторских листа) и начал новый
